Мастейн. Автобиография в стиле хэви-метал (ЛП)

Вызвала ли отвращение лирическая тематика 'Rust In Peace' у поклонников металла, нельзя сказать точно. Пластинка стала самым большим успехом Мегадэт на тот момент, было продано более миллиона копий и это принесло группе первую номинацию на Грэмми. Не то чтобы мне было не насрать (ну ладно, может чуть-чуть), но она также получила практически всеобщее признание критиков. Почти по всем мыслимым стандартам, 'Rust In Peace' стала переломным событием для Мегадэт. Забавно, что все начиналось не так здорово. Мы записывались в местечке под названием Рамбо Рекордерс, принадлежащем Кэптэн и Тенниллу, среди прочих. Только представьте! Мегадэт записывались в том же самом месте, где была записана 'Muskrat Love'. Я скептически относился к тому, что говорил Рамбо о хорошей атмосфере, и мое ощущение усугубилось в один прекрасный день, когда я вошел туда и увидел нашего продюсера, Дейва Джардина, поедающего хот-дог с соусом чили и курящим сигарету прямо за пультом.

Помещение просто завонялось.

Через пару дней Джардин был заменен Майком Клинком, чьи полномочия были сильны, но не безупречны. У меня и Клинка с самого начала не заладились отношения, особенно когда он сказал: “Слушай, дружище, если позвонит Эксл, мне придется на некоторое время уехать”.

“Что?”

“Да, я делаю альбом и для Guns'N'Roses, поэтому если я понадоблюсь Экслу…ну, ты понимаешь”.

“Да, я понимаю. Лучше тебе надеяться на то, что он не позвонит”.

И он не позвонил. Клинк довел запись почти до самого конца, пока не начал приносить с собой на работу своего нового щенка, и проклятая собака прогрызла отверстие в стене, а потом прыгнула на мою гитару, и нам пришлось распрощаться с ним.

Но хочу сказать все откровенно. Майк Клинк всегда был признанным продюсером 'Rust In Peace’, и я определенно не стану отрицать его вклад. Это потрясающая пластинка, от начала до конца.

Гастроли в поддержку ‘Rust In Peace’ растянулись на несколько месяцев, начиная от нашего участия в турне Битва Титанов с участием Slayer и Suicidal Tendencies. Я помню эти выступления как чрезвычайно волнующее и в основном развлекательное время, равно как и вливание новой крови — Марти и Ника, в сочетании с тем фактом, что мы раскручивали действительно очень сильную пластинку, придавшую турне несколько отличных от наших обычных гастролей вид. Разумеется, нам помогло (если так можно сказать) то, что у нас был парень вроде Доминика (я не буду разглашать его настоящее имя) в команде дорожников.

Дом был гитарным техником Марти. Ранее он работал с Guns'N'Roses, когда они еще функционировали как группа и мы тусовались с ними, много обменивались дорожниками. Мы позаимствовали их звуковика, Дейва Керра; их руководителя службы безопасности, Джона Закера и Доминика. Дом имел бесцеремонное, неуважительное отношение к своей работе.

Со своими резкими, ящерицеподобными чертами и чувством юмора на уровне восьмиклассника Доминик не был самым привлекательным парнем в мире. Но когда он был рядом, не было недостатка в развлечениях. Если вы замечали, как Дом жует пачку жевательной резинки и спрашивали, нет ли у него еще, он отвечал примерно так:

“Да, погоди секунду”.

Затем он вытаскивал яичко из своих шорт, растягивал свою мошонку и добавлял:

“Только дай мне выбрить отсюда волосы”.

Доминик конфликторвал с каждым на Битве Титанов, но его основной мишенью был Марти. Когда Марти засыпал в аэропорту, Доминик рисовал свастику у него на лбу, особенно неприятные штуки, учитывая то, обстоятельство, что Марти был евреем. Зная любовь Марти к японской культуре, Доминик нацарапал слово “Поедатель Кошек” на приставке Game Boy, принадлежащей Марти. Я думал, что это было чертовски смешно, но по правде Марти был так разгневан, что решил дать ему отпор. Как только Доминик заснул в самолете, Марти вытащил алюминиевый чемодан Zero Halliburton из воздушного отсека для хранения вещей и написал на нем сверху:

“Внутри наркотики — пожалуйста, проверьте сами!”

Когда мы приземлились в Австралии, Доминик взял свой чемодан, но был слишком пьян или находился в таком сильном похмелье, что не мог заметить, что над его вещами совершили акт вандализма. Чтобы пройти таможню в тот день ему понадобилось чуть больше времени, чем обычно; когда он наконец появился, он дрожал как осиновый лист и по его телу стекал пот, он угрожал убить Марти, который не чувствовал ни малейшей вины.

Я и Макс Норманн у пульта в студии, построенной нами в Аризоне. Макс также выступил в роли продюсера на первых двух пластинках Оззи: ’Diary Of A Madman’ и ‘Blizzard Of Ozz’.

Фотография сделана Россом Халфином

“Вот тебе за то, что нарисовал чертову свастику у меня на голове!”