Мастер

— Странная позиция для человека нашего круга, — нахмурился барон. — Впрочем, вы при этом не роняете чести дворянина, а значит, я могу ее принять. Собственно, я рад, что вы не служили в армии ордена: было бы горько осознавать, что мы с вами могли встретиться, как враги, в одной из битв. Ведь я участвовал в войне от осады Нарвы до взятия Фел-лина[8]. Но неужели вы не собираетесь вступать и в войско великого князя Николая? Сейчас, в войне со шведами, ему очень нужны верные и умелые воины. Я понимаю, вы не хотите воевать со своими бывшими соотечественниками, пусть даже и изгнавшими вашего отца, но уверяю, в войне Литвы с Московией Севе-ророссия абсолютно нейтральна.

— Я не намерен служить ни одному правителю, — коротко произнес гость. — Это мой обет.

— Что ж, очень жаль, — пожал плечами барон. — Должен вас предупредить, учитель фехтования — не слишком доходное занятие в Петербурге, да и во всей Европе. Если вы, конечно, не являетесь непревзойденным мастером и не будете наняты кем-либо из особо влиятельных персон. У вас, кстати, удивительное оружие. Оно напоминает клинки, присланные великому князю персидским шахом.

— Это оружие моего отца, — Басов поднял шашку и вытащил клинок из ножен сантиметров на десять.

— Отсутствие гарды несколько неожиданно, — оценивая опытным взглядом, произнес барон, — но, полагаю, вы не откажетесь продемонстрировать достоинства этого оружия в учебном поединке. А сейчас больше не буду вас беспокоить. Отдыхайте, набирайтесь сил. Когда вы будете готовы уделить мне внимание?

— Через час, господин барон.

— Благодарю. Через час я буду ждать вас во внутреннем дворике. Дворецкий вас проводит. Кирасу и шлем для учебного поединка вам принесут из оружейной.

Барон поднялся, поклонился и вышел.

* * *

— Что скажешь, Игорь? — поинтересовался старшина, когда дверь за фон Бюлофом закрылась.

— Вроде поверили, — пожал плечами тот. — Уже неплохо. Считай, у нас здесь генеральная репетиция.

* * *

Вечером того же дня Басов ужинал с бароном. Петр присутствовал в роли переводчика, а старшина был оставлен в людской и делил стол со слугами.

Барон повелел вынести для гостя все самое лучшее: на тарелках дымилась лосятина, добытая на вчерашней охоте, на столе стояли кувшины с лучшими винами погреба.

— За ваше высокое искусство, — поднял кубок барон. — Да будет вам известно, что в войске князя, которое воевало с ливонцами, я считался одним из лучших фехтовальщиков. А в юности, что греха таить, был отчаянным дуэлянтом. Слава Богу, что в смертельном бою мне не встретился такой противник, как вы.

— Благодарю, — поднял кубок Басов.

Они выпили — уже далеко не первый раз за этот вечер.

— Я с удовольствием дам вам рекомендательное письмо к командиру Ингрийской гвардии в Петербурге, — продолжал барон. — Но, как я понимаю, у вас нет с собой ни приличной одежды, кроме этого охотничьего костюма, ни денег на дорогу, ни лошадей?

— Увы, — грустно улыбнулся Басов. — Превратности судьбы…

— Не желаете ли сделку? — осведомился барон. — Вы остаетесь в моем доме на два месяца и занимаетесь со мной фехтованием. В обмен я вам даю трех лошадей, приличную одежду и двадцать талеров на дорогу.

— И отдаете моему человеку надел земли, чтобы он мог прокормить себя и семью, которую, даст Бог, заведет, — тут же вставил Басов. — А стоимость участка взыщите в течение десяти лет в рассрочку и без процентов.

— Вы хотите отослать своего человека? — прищурился барон.

— Он попросился на покой, а мы с отцом многим ему обязаны, — скромно произнес Басов.

— Идет, — грохнул барон, наполняя кубки.

Глава 16 ДОРОГА

Путешествовать верхом под мелким, моросящим октябрьским дождиком — занятие не из приятных. Впрочем, куда менее приятно путешествовать в этих условиях пешком. Это Петр уже прекрасно понимал, хотя с непривычки тряска в седле причиняла ему огромные неудобства. Басов, напротив, сидел на своем вороном как влитой, да и взаимоотношения с четвероногим другом у него складывались куда лучше, чем у молодого историка. Петр объяснял это тем, что Басов многократно снимался в конных трюках, хотя сам каскадер уверял, что такое взаимопонимание — просто следствие исконной любви к лошадям.

Накануне утром путники выехали изо Пскова и сейчас неторопливо двигались к Петербургу. Собственно, неспешность продвижения была обусловлена исключительно отсутствием у Петра навыков верховой езды. Одеты они теперь были в полном соответствии с местной модой — в длиннополые кафтаны, подпоясанные разноцветными кушаками, широкие штаны, кожаные сапоги и островерхие шапки. На боку у Басова висела шашка, у Петра — сабля, полученная от каскадера в тот день, когда они вступили в бой с людьми Скуратова. На протяжении двух месяцев, что они жили в поместье барона, Петр под руководством Басова усердно осваивал тяжелую науку фехтования, понимая, впрочем, что до профессионального воина ему еще очень и очень далеко.