Мастер

– Я сотру ему память, – холодно произнес Артем. – Запущу биологические процессы на клеточном уровне назад. Он вернется в то же время, из которого отправился в экспедицию, таким же, как и был.

– Шрам, полученный в морском сражении, исчезнет, – подтвердил Генрих. – И про месяцы, проведенные в темнице Нарвской крепости, он забудет. А вот душа… Верни его хоть в состояние пятилетнего, хоть в утробу матери – он родится и пойдет тем путем, который избрал сейчас. Ты же знаешь, опыт можно приобрести, но нельзя передать. Точно так же его невозможно и отнять. Теперь это уже заложено в его психологическом складе. Главное в своей жизни – каким путем идти – он будет всегда решать сам, сколько бы богов и демонов не вмешивалось в его судьбу.

– Я же говорил с ним, все ему объяснил… Он должен был понять, к каким последствиям приводят жесткие вмешательства – и для того, в чью жизнь вмешиваются, и для того, кто вмешивается.

– А я тебе еще тогда говорил, что затея зряшная, – пожал плечами Генрих. – Человек, готовый к пониманию таких вещей, и сам почувствует опасную черту. Тому же, кто не готов, хоть ежечасно глас с неба давай – не поможет.

– Что же ты предлагаешь?

– Оставь его в покое, – негромко произнес Генрих. – Ему уже было сказано все. Он предупрежден. Пусть пройдет до конца тем путем, который избрал, пусть поймет и увидит все, что с этим связано.

– Хорошо, – произнес Артем и, направляясь к выходу, бросил: – Я все-таки верну его. Пара подставленных ассистентов на университетской кафедре – это все-таки лучше, чем вырезанный Новгород. Для него лучше.

– Артем! – голос Генриха хлестнул, как плетью. Артем остановился и обернулся.

– Думаю, ты помнишь, что мое положение в иерархии выше твоего, – размеренно произнес Генрих.

– Помню.

– Так вот. Своей властью я запрещаю тебе возвращать этого человека в его время. Он сделал свой выбор. Пусть изопьет эту чашу до дна.

ЧАСТЬ 4 БОГИ

Глава 56 ЦВЕТОК САКУРЫ

– Неподражаемая красота, – Абэ глубоко втянул в себя утренний воздух. – Воистину, сами боги дали нам сакуру, чтобы в земной суете мы помнили о величии небес.

– Земная суета и красота небес в душе человека, Абэ-сан, – негромко отозвался Басов. – Мы сами выбираем, что хотим увидеть и как жить.

Говорил он по-японски уже достаточно четко, не без акцента, но прекрасно владея интонациями. Абэ изумленно посмотрел на умиротворенное лицо собеседника.

– Не ожидал таких слов от гайдзина[25], – неспешно произнес он. – Впрочем, простите, – человек, получивший печать[26] от такого наставника дзен, как настоятель храма в Эдо, гайдзином не может быть назван.

– Тогда в чем же смысл прихода Бодхидхармы с запада? – улыбнулся Басов.

– В цветении сакуры, – эхом отозвался Абэ[27]. Собеседники снова погрузились в созерцание. Они сидели на деревянном помосте, построенном в центре сада, принадлежащего Коро Абэ, одному из известнейших самураев, слуги правящего дома Нобунага. Оба они были облачены в традиционные японские одежды – хакамы и хаори[28]. За поясом у каждого было по длинному изогнутому кинжалу, а вокруг бушевала стихия цветущей сакуры.

Время, казалось, перестало существовать для обоих мужчин, погрузившихся в созерцание нежнейших цветков, чарующих изгибов ветвей и молодых листочков. Их дыхание было медленно, глаза полуприкрыты, руки расслабленно лежали на коленях. Возможно, сторонний наблюдатель, увидев этих людей в столь умиротворенных позах, не догадался бы, что они являются великолепными фехтовальщиками, грозными воинами, неоднократно сражавшимися в яростнейших битвах, терявшими многих друзей и убивавшими многих противников.

Время неспешно текло через цветущий сад, где, казалось, навеки поселились покой и гармония. Наконец, когда весеннее солнце стояло уже высоко, Абэ громко и глубоко вздохнул, повернулся на коленях к собеседнику, низко поклонился и произнес:

– Благодарю вас, Баси-сан, что приняли приглашение и оказали мне честь, проделов столь долгий путь, чтобы полюбоваться цветением сакуры в моем саду.

Басов тем же движением повернулся к собеседнику и с поклоном ответил:

– Для меня большая честь, Абэ-сан, быть вашим гостем в этом доме.

– Не соблаговолите ли разделить со мной дневную трапезу?

– Почту за честь.

Они одновременно встали и через сад пошли к дому.

– Как вы находите Эдо? – после небольшой паузы осведомился Абэ. – Мне кажется, вы прибыли сюда впервые с тех пор, как наш господин, Нобунага Ода[29], даровал вам право носить два меча[30].

– Эдо прекрасен, как никогда, – отозвался Басов.

– Вы слишком редко покидаете Нагасаки, – укоризненно произнес Абэ. – Я понимаю, фактория процветает, и неотложные дела требуют вашего присутствия именно в этом городе. Но все-таки вы напрасно лишаете нас своего общества.

– Я всегда рад видеть вас, – улыбнулся Басов. – Но полагаю, у вас и без меня немало забот, а потому без особой нужды не смею тратить ваше драгоценное время. Впрочем, кажется, помимо желания полюбоваться вместе со мной цветением сакуры, что-то еще заставило вас послать ко мне гонца.