Мастер

«Пора исчезать, нужно, используя замешательство, затеряться и уйти незамеченным», – подумал Алекс. Краем глаза видя шагнувшего со спины противника, он, сделав обманное движение вперед, молниеносно развернулся, ударил его ногой и скользнул в открывшуюся брешь.

Пробежав несколько шагов и уже очутившись за пределами схватки, Алекс вдруг услышал резкие команды и увидел направленные в лицо прожектора. Он оказался в двойном кольце. Перед ним стояла цепочка милиционеров, а чуть дальше виднелись их «уазики», освещавшие местность ярким дальним светом.

Заправлял всем почему-то высокий плотный мужчина в спортивном костюме.Бросая в громкоговоритель отчетливые фразы, он предлагал сдаться.

– В случае неповиновения будет применено оружие, – услышал Алекс адресованные ему слова.

«Ну что ж, – снова подумал он про себя, – непобедимость кроется в обороне, – сдаваясь властям добровольно, я усыплю их бдительность и лишу возможности детально запомнить мой облик. Я должен расположить к себе этих людей в погонах своими мирными намерениями. Ведь ясно, что все это время милиционеры наблюдали за дракой, ни во что не вмешиваясь. Им нужен был я, и они ждали, когда можно будет меня арестовать. И дождались».

Милиционеры впервые в жизни видели не по телевизору, где все заранее отрепетировано и подготовлено, а в реальной действительности поединок одного человека с толпой. Один против всех – такого даже в сказках не бывает, а тут на тебе, в парке, в массовом побоище, где колошматят все и вся, вдруг такое… Просто глаза на лоб лезут.

Начальник районного отдела милиции подполковник Скоробогатов никак не ожидал в этот выходной день подобного сюрприза. Прервав свою мирную пробежку по тенистым парковым аллеям, он лично возглавил операцию по поимке фантастического бойца. Именно он объявил в громкоговоритель о добровольной сдаче незнакомца и вот сейчас в милицейском «уазике» вез его в отделение.

Задержанный назвался Ивановым Игорем. Документов у него при себе не было, и определить подлинность имени и фамилии на месте не представлялось возможным.

Подполковник Скоробогатов сам в прошлом был неплохим борцом вольного стиля. Еще не так давно охотно и много тренировался, выступал на соревнованиях. Выполнил норматив мастера спорта. На заре туманной юности не раз участвовал в уличных потасовках и побоищах, когда шли квартал на квартал, улица на улицу. Но такого даже представить не мог и, не будь сам очевидцем, никогда бы не поверил, услышав от других о том, что проделывал этот парень, который сейчас сидит у него в машине.

Подтянутый, худощавый, скромного вида молодой человек. Ничем особо не выделяющийся. Такой же, как и многие его сверстники. А ведь какое-то время назад это была боевая машина, от которой, словно щепки, разлетались в разные стороны противники. «Удивительно, – думал Скоробогатов, – ни тебе больших накачанных мышц, ни широченной спины и мощной груди, а поди ж ты, какая силища. Ведь многие до сих пор после его ударов не пришли в себя. Да, будет что порассказать вышестоящему начальству, да и показать тоже. Но вначале я сам с ним потолкую – долго и основательно. Здесь кроется какая-то тайна, секреты неизвестного боевого искусства. Этот человек должен остаться у меня до тех пор, пока не сделает из моих ребят таких же виртуозов, а заартачится – можно ему и срок обозначить, полностью подвесив его на крючок».

Машина, дребезжа и сотрясаясь всем кузовом, время от времени проваливаясь на ямах и выбоинах в асфальте, везла Алекса в милицейский участок.

В кабине кроме водителя и начальника милиции сидело двое охранников. Скоробогатов, терзаемый после всего увиденного различными догадками и предположениями, несколько раз заговаривал с Алексом.

– Слушай, – в очередной раз обращался к нему подполковник, – где ж ты выучился такому мастерству, что тебя никто даже ни разу не ударил? Признайся честно, где и у кого ты был раньше, на какие силовые структуры работаешь. Тебе все равно придется у меня надолго задержаться, так что колись, парень.

Однако Алекс не отступал от своего тактического замысла. «Война – это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай своему противнику, будто не можешь», – он хорошо помнил этот канонический принцип Сунь-цзы2. Для него сложившаяся ситуация была войной, и Алекс повел себя согласно древнему правилу, отвечая, что все произошедшее лишь простая случайность. Оказавшись среди разъяренной толпы, он только и делал, что уворачивался и защищался от ударов. А то, что еще и в кого-то попадал руками и ногами, так он и сам не знает, как это так получилось, видимо, тело действовало помимо его воли.

– Честно вам говорю, товарищ подполковник, – серьезно заверял он Скоробогатова, – ничего не умею и не знаю. Даже не помню, как это все было. Наверное, я находился в состоянии аффекта и у меня сработал инстинкт самосохранения. Вот я и отбивался, как мог.