Мастер

Он зарычал прямо во время поцелуя и вжал бёдра между моих ног. На этот раз боли не было, но я застонала. Он чуть вышел, затем погрузился ещё глубже. И это было...

Increíble! Я воскликнула:

- Да-да! Más, Máxim!

Опираясь на локти, он начал совершать резкие толчки. Чёрные волосы были в полном беспорядке после моих рук, глаза полузакрыты. Когда он смотрел на меня сверху вниз, брови были сведены на переносице, словно я его озадачивала.

- Из-за тебя я теряю контроль.

Неужели он, как и я, опьянел от страсти?

- Не хочу, чтобы ты сдерживался, - околдованная им, задыхаясь произнесла я.

Он прищурился, словно я бросила ему вызов - или просто использовала дежурное выражение, отстранился, затем обрушился на меня с такой силой, что у меня дух вышибло.

Но мне нравилась его мощь, этот напор.

- И это всё, Ruso?

Он снова поднялся на колени и обхватил мои бёдра.

- Это была разминка, - казалось, каждая мышца в его теле напряглась, когда он дёрнул меня на себя, одновременно подавшись вперёд.

- А! - вскрикнула я, приподнимаясь навстречу очередному толчку. Он напирал на меня; я встречала, и каждый раз мой клитор оказывался под давлением. Как только мы синхронизировали наши движения, он взял такой темп, с каким меня не трахали ещё никогда.

Трах тысячелетия? Скорее - миллионолетия! Я едва сдерживалась, балансируя на самой границе оргазма.

- Такая тугая, - проревел он, стиснув зубы и работая бёдрами.

Ay, Dios mío, а он умел двигаться! Бицепсы бугрились, когда он насаживал меня на себя. Твёрдые пластины грудных мышц изгибались под кожей с выступившей испариной.

Вид того, как трудится его тело, уже приближал меня к кульминации.

Ему тоже нравилось наблюдать, он не отрывал взгляда от моей подпрыгивающей груди.

Напряжение, накопившееся внутри меня, уже готово было прорваться - если он и дальше будет совершать такие длинные глубокие толчки. Уже близко... близко...

С грубым, словно гравий, акцентом, он проскрежетал:

- Мне нравятся твои сосочки, твои грудки, твоя тесная киска. И то, как ты смотришь на меня своими поразительными глазами. Тебе нравится смотреть, как я тебя трахаю?

- Да! Máxim, ты доведёшь меня... до... сумасшедшего оргазма!

- Блядь. Блядь.

Его член разбух так, как, казалось, было уже невозможно!

- Не могу сдерживаться! Мой член сейчас просто взорвётся! - Черты лица его стали жестче, будто он испытывал боль. Его тело замерло.

Нет-нет-нет! Продолжай двигаться!

Выражение страдания на лице исчезло, уступив место экстазу, когда он начал кончать. Он откинул голову назад и зарычал в потолок, гортань напряглась, сухожилия натянулись, словно струны. Он яростно ударил бёдрами, потом ещё раз, взревев:

- Это... охуенно!

Эти сумасшедшие толчки довели меня до пика.

- Да, да, ДА! - кричала я, в глазах всё поплыло. Спина выгнулась, грудь скользнула по его мокрой от пота коже.

- Блядь! Я чувствую тебя! - пока я сжимала его изнутри, он пролепетал, - твоя жадная киска выдаивает мой член. Ты получишь всё - а-а-а! - до последней капли!

Жар. Влага. Восторг.

Это длилось и длилось...

Когда больше принять было уже невозможно, он вошел в меня последний раз. Из его груди вырвалось длинное удовлетворённое рычание. Глаза закрылись, и он упал на меня сверху.

Я безвольно лежала под ним, раскинув в стороны руки и ноги. Застонала, когда внутри шевельнулся член; он рыкнул, когда мои стенки снова сжали его ствол.

Словно нашим телам всё было мало.

Он уткнулся мне в шею, кольнув дыханием влажную кожу.

Я грудью ощущала грохот его сердца.

И по его поведению я начинала думать, что, наверное, я сама устроила для него ТТ.

Глава 5

Похлопав его по ягодице, я пропела:

- Неплохо, Máxim.

Наполовину нахмурившись, наполовину скривившись, он вышел из меня, и я поняла, что никогда ещё не видела презерватив с таким количеством спермы.

- Un hombre viril.

Я вытянулась на диване, улыбаясь от уха до уха, понимая, наконец, значение выражения "пьяная от секса".

Поднявшись, он стащил резинку и натянул брюки.

- Ты собой довольна.

- Довольна, в целом.

- Я никогда подобным образом не теряю контроль. Никогда не кончаю раньше, чем к этому готов. - Его голос звучал обвинительно, словно я совершила что-то непростительное.

Qué cosa? А?

- Для меня это тоже было неожиданностью.

Я встала, чтобы найти свою одежду.

- Ты не привыкла возбуждаться со своими клиентами?

- Нет.

И снова он, очевидно, не поверил словам шлюхи.

- Что-то конкретно во мне должно быть "особенным" и "необычным", в отличие от других клиентов. Полагаю, оргазмы каждый день с каждым клиентом можно отнести к вредным условиям труда.

Понятия не имею. К тому времени, как я собрала свою одежду, он уже вышел в соседнюю комнату. Вот жалость. Я надеялась оценить его со спины.

Я слышала звук воды в душе и не знала, что мне делать. Уйти? Приготовиться ко второму раунду? Я натянула бельё, потом схватила телефон и позвонила Иванне.

Как только я вкратце обрисовала случившееся, она чуть не подавилась:

- Максимилиан Севастьянов?

- Да. Ты его знаешь?