Мастер Альба

« – Он же убийца! Почему ты не отправляешь его в нижний мир?

– Убийство было не из непрощаемых. Это был поединок.

– Но отчего же – в мир светлый? Он же не праведник!

– Туда влечёт его душу им сделанный Выбор. В страшный час он думал только о том, как избавить людей от страданий. Не его вина, что он оказался не столь умелым, как те, против кого он восстал.»

Джек шёл по своей светлой тропе и в конце её услыхал ещё один голос:

– Меня не пустили туда! Попроси за меня, Джек!

– Генрих?! – воскликнул изумлённый кучер. – Но как же…

И всё исчезло.

Тело Джека не просто похоронили. Его сожгли на костре, а кости собрали в серую кучку и закопали в дальнем дворе, специально предназначенном для таких дел. Где именно это место – сейчас не знает никто.

ГЛАВА 8.ТРАКТИР “ТРИ НОГИ”

В этом месте я решил прервать рассказы мастера Йорге. Решение было непростым, если учесть, что дальнейшие события и открываемые мастером тайны поражают воображение. Но одно из правил написания книг требует, чтобы сюжет развивался стремительно, без длительных отступлений. Поэтому я начинаю восьмую главу изложением событий, происшедших в Адоре и на плантациях Джованьолли. События же, связанные с мастером Йорге предполагаю изложить в следующей книге, и насколько возможно подробно. Это уместно ещё и потому, что я сам с ним встречался и говорил.

ПРИШЕЛЕЦ

На пути к Мадагаскару Бэнсон дважды менял корабли. Каждый из них был скоростным клипером, перевозившим почту. Два – под британским флагом, один – под голландским. Однако Бэнсон, присмотревшись, отметил, что корабли были почтовыми только для виду. Они хотя и перевозили почту, на самом же деле были тремя камушками в невидимой огромной мозаике. И для этой “мозаики” они и делали основную работу. “Харон”, на котором остался мастер Йорге, вёз куда-то Пёсьего папу, его слуг и ещё десятка два “нехороших” людей. “Скат” вёз неизвестно куда и откуда чью-то огромную библиотеку. А третий клипер, “Марлин”, и вся его команда имели одну лишь, и очень ясную цель: доставить на восточный берег Мадагаскара человека по имени Бэнсон. Задача была, мягко говоря, необычной, но никто в команде не проявил и тени недоумения. Было понятно, что воля того, кто отправил их в это странное плавание, являлась непререкаемой.

Шлюпка “Марлина”, высадив могучего, в шрамах, легко одетого пассажира на берег, возвращалась обратно, а Бэнсон всё стоял и смотрел ей вслед, пока и она, а затем и клипер не растаяли в синем мареве южного горизонта.

“Прекрасный тип корабля, – вспомнил Бэнсон пояснения Йорге, – для тайных дел. Почтовый клипер – самое быстроходное судно. К тому же пираты не топят почтовые корабли, хорошо понимая, что та деловая переписка, которую возят в своих трюмах почтовики, и посылает им время от времени торговые богатые парусники”.

Бэнсон постоял ещё немного, настраиваясь на поход в одиночестве, затем поднял с земли свою ношу – крест на длинном шесте, арбалет, небольшой дорожный мешок и, вскарабкавшись по камням на гребень высокого берега, двинулся к плотной стене близко стоящего зелёного леса.

Хорошо усвоив уроки мастера Альбы, Бэнсон, дойдя до ближайшего дерева, сел под ним, опершись спиной о ствол, и замер. Он знал, что человек, не сумевший мысленно “поговорить” с лесом, сродниться с ним, а торопливо шагающий, влекомый своими маленькими и чуждыми лесу страстями, рано или поздно попадёт в беду.

Он сидел, не видя, но зная, что на него уставлены сотни крохотных глазок, ушек и усиков замолкших с его появлением разнообразных существ. Но этот большой двуногий пришелец не шумел, не гнался ни за кем, не топал, с шумом продираясь сквозь заросли, – а значит, был не опасным.

Когда Бэнсон понял, что, даже закрыв глаза, может сказать, – какие деревья стоят рядом с ним, какой формы листья на окружающих его растениях, – он облегчённо вздохнул и медленно встал на ноги. Он отчётливо слышал лесной маленький мир, в который вошёл. Слышал, что он наполнен голосами и шорохами, – и чувствовал также, что никто не бежит от него прочь, разнося во все стороны тревогу и напряжение. Вспомнив направление, которое указали ему на корабле, он пошёл сквозь густой влажный лес, совершенно скрывающий небо.