Мастер белого шума (СИ)

— О, Рик пришел! Проходи! — обрадовался старик Стивер, когда я зашел в бокс с клетками. — Вот пусть он нас и рассудит. Посмотри, Рик, вон на ту золотисто-красную красотку с драконьим гребнем. Мне кажется, у нее чешуя потускнела.

Я отправился смотреть на чешую.

Бестия не желала себя демонстрировать. Она скулила и пряталась за черный каменный обломок, водруженный в середине клетки. Я обходил с другой стороны, тварь синхронно перемещалась. Наконец, я не выдержал и, улучив момент, сделал обманное движение, бестия метнулась, я прыгнул к клетке, поймал через прутья кончик мелькнувшего длинного хвоста и, наматывая на кулак, как толстенную бабью косу, подтащил заразу поближе. Рассмотрел.

— Нисколько не потускнела, — говорю. — Такая же, как вчера. Только на правом боку пылью испачкалась.

Я просунул вторую руку, почесал бок бестии, понюхал пальцы. Горький такой запах, словно гарью пахнуло. Отпустил дрожащую тварь, тут же метнувшуюся под камень, и отошел. И только тогда заметил, что два смотрителя корчатся от беззвучного смеха, а дед Стивер утирает слезу.

— Не понял, — нахмурился я. — Что не так?

— Рик, — калека облокотился о стоявший рядом стол, с мученическим видом прикрыл веки ладонью. — Рик, боевой ты наш и бесстрашный, а ты знаешь, что из себя представляет огненная ящерица?

— Саламандра? Ну, видел картинки в атласе. Маленькая такая, огнем плюется.

— А как ты думаешь, кого ты сейчас оттаскал за хвост?

— Откуда я знаю? Гибинус фламиус какой-то. На табличке написано, — показал я на мелкую надпись, выгравированную на припаянном к прутьям металлическом прямоугольнике. — Я о таких еще не слышал на лекциях.

Магистр вздохнул:

— Гибинус фламиус — 'огненная погибель' в переводе с древнесэльского. Это название саламандры.

— А почему она такая большая?

— А ты еще одно слово на табличке не заметил.

— Гигантус, — пригляделся я. — Ну, не сказал бы, что она гигантская. Всего-то мне по колено. Длинная, это точно. И что в ней такого? Почему эти, — махнул я на смотрителей, — ржут надо мной?

— Рик, отойди подальше, вон в тот угол. Мастер Эгин, поставьте завесу, чтобы крошка Милли успокоилась. Да и нам не помешает защита. Берг, дружище, покажи Рику, что такое гибинус фламиус гигантус, когда она не видит моего ученика.

Младший из смотрителей, кудрявый русоволосый парень, провел рукой в воздухе, и перед моими глазами заструилась прозрачная завеса, совершенно не мешавшая взгляду.

Саламандру как отпустило что-то. Она сразу расслабилась и устало вытянулась на мелкой гальке под камнем.

Второй смотритель, постарше, магистр Берг, зачем-то надел защитный плащ, даже лысую голову прикрыл капюшоном. Затем выломал из сложенной в углу груды веников тонкий прутик и, выставив его перед собой, как указку, осторожно двинулся к клетке.

Бестия насторожилась.

Она все еще лежала под камнем, но ее тело напряглось, как взведенная стрела, а через миг она подобралась, глаза угрожающе вспыхнули. Пасть раскрылась, обнажив два ряда длинных и кривых, как сполохи пламени, игольчатых зубов.

Еще шаг Берга, и саламандра сорвалась. Полыхнула золотисто-алой молнией и яростно взвыла, ударившись о прутья клетки. Ветка в руке магистра вспыхнула и мгновенно прогорела. Он едва успел отбросить факел в ведро с водой. Долетели лишь искры.

— Снимите завесу, Эгин, — скомандовал старик. — Рик, наблюдай за Милли.

Одно движение пальцев мага, и воздух перед моим лицом перестал мерцать. А эта агрессивная дрянь, так называемая 'огненная погибель', обнаружив, что я никуда не делся, по-щенячьи жалобно взвизгнула и метнулась к любимой каменюке, чтобы зарыться в гравий под ней как можно глубже. До металлической плиты доскреблась, судя по звукам!

— Что с ней? — мой голос тоже дрогнул. Еще бы! Меня только что выдало с потрохами какое-то безмозглое существо! Или еще не выдало? Я с надеждой покосился на магистров. На лицо старика не мог посмотреть, он сидел ко мне спиной.

— Вот и нам хотелось бы знать, что с ней происходит в твоем присутствии, Рик, — усмехнулся магистр Берг. — Уж не огненный ли ты маг у нас в потенциале?

— Вряд ли. Не замечал за собой. Вот драться у меня получается, хотя я не шибко накачан, а огнем — как все пользуюсь, не больше.

— Нет, Берг, вряд ли тут дело в огненной стихии. Ты же видел — все, абсолютно все наши животные ведут себя неадекватно в присутствии Рика. Они его боятся. Не только магические твари. Даже обычные волки. И не только мелочь. Только что доставленный на полигон и не прошедший курс дрессировки дракозавр предпочел добровольно уйти в стазис. Теперь не знаем, как его выколупать из псевдояйца.

— Вы и над ним поиздевались? — упрекнул Эгин. — И без меня?

— Это та гора шипов, которую мы вчера не могли расшевелить? — уточнил я. — Так он просто в шоке от смены обстановки. И неправда, что твари меня боятся. Это я их жутко боюсь. Да еще в Академии помесь крокодила с поросенком вообще меня сожрать хотела, еле увернулся! Помните?

— Да, я как-то уже и подзабыл о том случае. Не прав я, получается, — кивнул Стивер, но так ухмыльнулся, что никто не поверил в его неправоту.