Мастер боя

Петр подплыл к яхте и рывком поднялся на лесенку, а с нее – на палубу. Ксения стояла уже одетая в халат, но босиком. В руках она держала фужеры с шампанским. За недолгое время его купания «чужестранка» успела откупорить бутылку. Один фужер она протянула Петру, но он отрицательно покачал головой и кивнул на бутылку с виски.

– Молчаливый герой не желает шампанского? – удивленно состроила глазки Ксения.

– Герой желает после купания виски и еще – отшлепать девицу, уронившую его в воду, – незлобливо пробурчал Петр. – И то и другое – для сугрева.

– Дурная девочка, – согласилась Ксения. – Обидела…

Она нагнулась, поставила на палубу один фужер, подняла с бортика и протянула Петру бутылку с суровым генералом на этикетке. Во время этих перемещений как-то очень естественно тяжелая пола халата распахнулась, явив на свет весьма интересную для изучения ножку.

– Девочка, может, и ничего, да вот только имеет привычку хулиганить, – уже более миролюбиво сказал Петр, внимательно оглядев ножку, которая, похоже, прятаться не собиралась.

– «Может, и ничего»? – возмущенно воскликнула Ксения. – А вот это уже оскорблением припахивает, милостивый государь. Стреляться, и немедленно!

– Приношу глубочайшие извинения, сударыня, – раскланялся Петр. – Изменим формулировку на «очень даже ничего».

– Фи! Какой моветон! – фыркнула «чужестранка». – Ваш комплимент годится, пожалуй, для подворотни.

Она поставила на носок и еще больше обнажила ногу; халат будто сам собой съехал с одного плеча. Лукаво прищурившись, женщина посмотрела на Петра:

– Ну, я жду!

– Великолепно! – выдохнул Петр и щедро глотнул виски из горлышка.

– Уже лучше, – сказала Ксения и тоже отпила шампанское. – Еще…

– Несравненная! – выпалил Петр и еще плеснул себе в рот обжигающего напитка. – Рожденная из пены морской…

– Стоять, не двигаться! – строго повысила голос Ксения, заметив, что Петр в очередной раз сделал попытку приложиться к горлышку. – Остановимся на Афродите.

– У меня еще в запасе есть Венера, Диана, Клеопатра, царица Савская, Беатриче, Джульетта… – попытался возразить Петр, вытаскивая из дальних уголков памяти великие женские имена.

– Виски не хватит, – покачала головой Ксения. – Сделаем перерыв в комплиментах. А ну-ка раздевайтесь, да побыстрее. Я не желаю быть виновной в воспалении легких суперчемпиона. Развешивайте сушить одежду и бегом вниз в каюту.

Она решительно забрала у него бутылку, подхватила так и валяющиеся на палубе платье и трусики и пошла к ступенькам, ведущим в нижние помещения яхты. Команда на раздевание поступила как нельзя вовремя. Мокрая одежда холодила кожу, и его уже разок передернуло от подступающего озноба.

Петр мигом скинул с себя всю одежду и развесил ее на леерах. Согласно полученным ранее распоряжениям, далее следовало спускаться в каюту, однако он замешкался. Костюм Адама только звался костюмом. Хотя уже не оставалось сомнений в дальнейшем развертывании событий, были некоторые колебания в том, что явиться в таком виде на глаза даме еще время не настало. Похоже, у дамы сложилось такое же мнение. Из глубины яхты на поручни было небрежно выброшено большое цветное полотенце, в которое «Адам» и завернулся. Захватив сиротливо стоявшие у борта бутылку шампанского и фужер, Петр двинулся в каюту.

– Вот так уже лучше! – встретила его Ксения.

Относилось ли это к тому, что он снял мокрую одежду или просто ее снял, понять было мудрено, да Петр этого и не хотел. Все шло так, как шло. Его плечи опять дернулись в ознобе. Майская ночь в Подмосковье явно не располагала к неге. Ксения заметила это и встревожилась.

– Точно заморозила молодца, – попеняла она себе и строго скомандовала: – Быстро на кровать.

Заметив вопросительно поднятые брови Петра, Ксения подняла указательный пальчик, сделала строгое лицо и уточнила:

– Займемся растиранием.

Петр послушно прошел во второй отсек и улегся лицом вниз на пушистое покрывало. Прикосновение прохладных мокрых ладоней к спине дернуло его плечи еще раз, последний. Запах виски подтвердил, что растирание будет спиртовым. Руки заработали активно и умело, прогоняя озноб. Скоро спине стало жарко.

И не только ей. Растирание и массаж разогнали кровь по всему телу, да и женское бедро, касающееся в работе его бедра, заметно способствовало разогреванию.

– Поворачиваемся на спину, – скомандовала Ксения. – Займемся грудью. Позвольте, товарищ, вы слишком прямолинейно поняли слова беззащитной девушки…

Возмущение действиями озябшего товарища, потерявшего над собой контроль, а также стыд и совесть, нельзя было назвать слишком бурным, как и сопротивление, закончившееся, еще и не начавшись. Бурным было продолжение.