Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика

Бакенбардовый оглянулся. Его цепкий взгляд скользнул по Куне и Кильке. Те быстро отступили на несколько шагов и взяли меня на прицел.

— Ты чего такой дерзкий? — протянул главарь и подошёл ко мне поближе.

Немудрено, что спутал его с гномом. Коротышке приходилось задирать голову, а мне, наоборот, глядеть на него сверху вниз. Но, несмотря на то что рост у меня выше среднего, и что я моложе лет на двадцать, не стал бы делать ставку на свою победу. Он кряжистый и широкий. В нём чувствовался вес, и это было отнюдь не пивное брюхо.

— А что б вам жизнь сладкой не казалась, — тихо ответил я и добавил: — Эти девушки под моей опекой. Одна из них отхватила пневмонию, и ситуация как в игре домино: козырный шах. Если из-за вас не отвезу к лекарю — умрёт. Чтоб отвезти, надо дать вам по шее.

Чёрно-белый гном-барсук тихо хмыкнул. Распылалась в улыбке орчанка. Едва слышно прыснула спрятанная под капюшоном Килька. Я глянул на тонкое создание, которое, судя по голосу, оказалось девушкой. Даже удивительно, как она лук натягивает.

— А похож, — произнесла Куня, — весь в братца.

— Похож, — крякнул Мухомор, — только нам дела нет до этих чистопородных длинноухих дур. Сдохнут, не наши проблемы.

— Я полукровка, — пробурчала ни с того, ни с сего Рина.

— Значит, полудурошная, — прорычал гном.

— Цыц, — в очередной раз проронил главарь. Он всё так же смотрел на меня снизу вверх.

— Десять золотых. По два на каждого, и расходимся, как два встречных трамвая, — произнёс он, наконец.

— По одному. Я вашего барахла себе не брал. Его ангел уничтожил. Итого пять.

— Э! Ты чё?! — повысил за моей спиной голос краснобородый Мухомор.

Он хотел ещё что-то сказать, подавившись от врождённой гномьей жадности, но главарь поднял руку, и гном клана червя сник, возмущено бурча под нос на своём языке. Зато встрял барсук:

— Вообще-то, — ласково протянул он, — взял.

Оглянувшись, увидел в его руках руку робота. Вот, точно профи искатель, нашёл надёжно спрятанное в фургоне.

— Восемь, — произнёс бакенбардовый.

— Шесть, — отрезал я.

— Э! — опять возмутился красный.

Главарь изогнул одну бровь, цокнул языком, качнул головой, и лишь спустя несколько секунд протянул пятерню.

— По рукам!

— По рукам! Но отдам в ближайшем большом городе, когда проводите нас туда. И выдвигаться надо сейчас, — ответил я, чувствуя, как пересохло во рту, а уши начали гореть, не слабже паяльника. Что называется, голым пальцем фазу проверяю, убьёт — не убьёт.

За спиной в очередной раз завопил краснобородый:

— Э, да ты совсем охренел?!

— Заткнись! — хором заорали все его друзья. Я облегчённо выдохнул. Поставил на кон всё и выиграл. Шесть золотых — сумма не маленькая, но подъёмная, особенно с трофеев, а судя по тому хламу, что у них был в погребе, искатели тоже в хорошем плюсе. Все ржавые железяки стоили вряд ли больше десяти серебряных рублей.

Старшой хитро искателей улыбнулся.

— Мы не гарантируем быстрое дело. Сейчас идёт миграция сусликов-каннибалов. Волна этих грызунов-убийц отрезала нас от Новомартыновска. Город в осаде. До Стеклодара путь проще, но там их тоже много. А по следам уродцев идут падальщики и хищники разной степени свирепости — ловят вспугнутую дичь, отбивают падаль у мелких кучек грызунов, да и на отставших каннибалов охотятся.

Я кивнул. Так, значит, так.

Самогоныч два раза хлопнул в ладони и поднял руку.

— Голосую. Стеклодар.

Гномы переглянулись. Первым отозвался очень вежливый по гномьим меркам «барсук»:

— Ну что же не помочь девушке. Хоть и ушастая, и её жизнь пускай и небогатый камушек, но тоже чего-то стоит. Я за.

— Грязь с вами. Я за, — буркнул «золотой червь», махнув рукой.

— Ну, можно было бы пробить в Новомартыновск, но коней жалко, суслики им ноги покусают. Я за, — махнув рукой, отозвалась Куня.

— Килька? — спросил старшой, глянув на закутанное в чёрное создание.

Та пожала плечами, а затем неспешно стянула с лица платок и приподняла капюшон. Из-под одежды на грудь упали длинные белоснежные волосы, сразу прилипнув к мокрому плащу.

Я вздохнул. Люди часто путают изначальных эльфов, которые тоже были светловолосы, но при этом чернокожи, как антрацит, и ночных. И тех и других зовут тёмными. Но если изначальные черны кожей, то вторые, напротив, бледны до того, что каждую венку видно под прозрачной кожей. И огромные глаза красные, словно это эльфы-альбиносы. Они редки, но иногда можно встретить на севере и ближе к Уралу. В наших краях их мало.

Лицо у Кильки тонкое, с тонкими губами, но не измождённое. И уши у неё острые, эльфийские.

— Корни древа, — произнесла Рина, которая тоже рассматривала дальнюю родственницу.

— Попробуем, — протянула Килька, имея ввиду помощь для нас, и поглядев на Рину, представилась: — я Инантур ар Морш.

— Кириин и Митэ ар Кисан, — по очереди указав на себя и сестру, ответила моя спутница.

— А почему Килька? — не выдержав давления своего любопытства, поинтересовался я.

Все усмехнулись. Сильнее остальных старшой.