Мастер для эльфийки, или Приключения странствующего электрика

Я вытянул ноги, заложил руки за голову и уставился в светло-серый потолок, слушая речь северных гайю, изобилующую цокающими звуками и непривычных русскому человеку комплектов из кратких и долгих гласных.

Киса была более энергичная, часто размахивала руками и повышала голос. Рина же часто говорила тихо, но даже не понимая языка, мог понять, что девушка в этой словесной перепалке давила вперёд, как бульдозер, а порой за тихим «хааг», то есть «извини» звучали стальные нотки. Один раз Киса откровенно психанула, не желая признавать поражение в очередном раунде споров, и выкрикнула с сильным от волнения акцентом, но по-русски: «Эцо вцо твоя дурная человетчия кроовь!»

Ох, не доломала вековечная эльфийская бабка внутренний стержень у девчат. Согнула в дугу, как нагруженную рессору, но не переломила. И сейчас эта пружина готова распрямиться, ломая преграды и отбивая пальцы, не удержавшему её хозяину.

Я вздохнул и сел на раскладушке. Дневник на мои просьбы продолжить историю недовольно попискивал.

– Пойду, коня гляну, – пробурчал я и вышел.

В коридоре было темно, так как хозяин экономил на дорогом электричестве. И только на лестнице горела тусклая лампочка на одну свечу.

Пришлось чиркнуть зажигалкой, чтоб не споткнуться о бегающих по скрипучим доскам мышей, а то ведь они могут всем табуном и вовсе затоптать.

Я улыбнулся глупой шутке, представив, как спотыкаюсь о грызуна, но если бы дело было в фонящем лесу, было бы не шуток. Там живут такие твари, что крысы-людоеды покажутся невинными овечками.

И только на лестнице горела тусклая лампочка на одну свечу.

А вот в крытом стойле было тепло. Ленивый мерин при моём появлении лишь приподнял голову и потянулся губами к протянутой ладони в ожидании вкусняшек. Я хлопнул по карманам и достал пару ранеток, которые тут же исчезли в ненасытной утробе скакуна.

– Ну что, – произнёс я, погладив лоб Гнедыша, – прогуляемся по чудным местам? Ты, если что, помоги девчатам, хорошо?

Конь снова ткнулся в ладони, но не нашёл вкусняшек и недовольно тряхнул ушами, словно их мошки облепили, мол, не дашь ещё яблок, не помогу.

– Шкура ты продажная, – с ласковой улыбкой произнёс я и направился к воротам, чтоб сделать то, ради чего на самом деле покинул номер – по малой нужде, или же, как говорил один мой товарищ, слить конденсат.

А потом я вернулся в комнату. Где в меня упёрлись два серьёзных взгляда.

– Что? – тихо спросил я и оглядел себя, а то мало ли, ширинку не застегнул.

– Мы украдём всё это, – произнесла Рина, а потом потянулась и достала из сумки и нацепила на нос круглые очки.

– Вы со своего древа рухнули? С самой верхней ветки? – опешив, протянул я. – Хотите, чтоб наши плакаты вывесили на всех досках объявлений, типа, головы недорого, всё по десять? Меня же, как минимум, из гильдии выкинут.

– Мы украдём это у бабушки. Мы все посчитали, – начала забивать гвозди в мои нервы темноволосая эльфийка. – Белого на чашу нам не добавится, но и чёрного капнет совсем немного. Возможность того, что мы принесём больше пользы, чем вреда, перевешивает черноту.

– А если надо, – перебила сестру златовласая Киса, – я возьму кредит на сто лет. Докупим всё, что не найдём у бабушки.

– Нет, – громко возразил я. – Воровать не буду!

– А ты и не будешь, – привстала с кровати Рина. – Мы сами. Ты же только провожатый, вот и поможешь с дорогой. А кражи не будет. Мы просто оставим записку, что потом всё вернём, как вернёмся сами. Это наши эльфийские дела, тебе не понять.

– Охренеть, – протянул я. – Вот я вляпался. Наверное, откажусь от договора.

– Не получится, – покачала головой Рина.

– Ещё как получится. Я просто развернусь и уйду. Мне две сумасшедшие длинноухие не нужны. И вообще, я наделся, что вы передумаете с этими приключениями. Вы же ничего не умеете, и ни разу не путешествовали.

– Я уже путешествовала, – громко и с улыбкой возразила Киса.

– Да ну тебя. Я за эти несколько дней получил столько неприятностей, сколько за последние пять лет не получал.

Вместо ответа, Рина оглянулась на свою сестру, словно сама испугалась своей смелости, и снова потянулась к сумке, откуда вытащила пол-литровую стеклянную банку с позолоченной крышкой.

В банке были какие-то бледно-зелёные ягоды, похожие на неспелую смородину. Она через силу открутила крышку, достала одну ягодку и протянула мне.

– Это плоды Великого Древа. Ты утверждаешь, что договор был просто на словах. Раздави.

Я подбросил на ягоду ладони, ища подвоха. Но нет, на вид обычная недозрелая смородина. Как-то не помнил ничего про ягоды. Сказывается, что с гномами общаюсь чаще, чем с эльфами.

А вот под пальцами она ягода лопнула тёмно-фиолетовым соком, словно чернила, испачкав руки.

– Ты заключил договор с дитём Древа. Мы вправе отказать в растяжении сделки.

– Что за хрень? – нахмурился я, вглядываясь в чернеющий сок.

А Рина взяла ещё одну ягоду, с силой сжав между пальцами. Та лопнула, обрызгав нас обоих бесцветной жидкостью.

– Магия-шмагия, блин, – буркнул я, поставив себе зарубку на память, что надо узнать, какой магией владеет грядочная аптекарша.

– Магия-шмагия, блин, – буркнул я.