Мастер для эльфийки, или Приключения странствующего электрика

Сон не ворвался, он словно подкрался через щель в оградке. Протёк разноцветной массой через трещину в сознании.

И в этом сне девушка сидела под невысоким, чуть более двух её ростов, тонким деревцем. А вокруг была туманная мгла, в которой бродили замытые фигуры.

– Слабость – это зло, – громко произнесла одна фигура знакомым голосом.

Девушка вскочила и бросилась к тени, но та растаяла, стоило дотронуться.

– Бабушка, не уходи! Ты нужна мне! – во весь голос закричала эльфийка.

Но ответил ей другой голос. Голос Кора.

Кириин обернулась, уставившись на древнего охотника за головами, а тот достал нож и начал обрезать нижние ветви дерева души. Каждое его движение причиняло боль. Каждый срез истекал кровью вместо сока.

– Зачем? – чувствуя, что сейчас побегут слёзы, спросила девушка.

Кор бросил косой взгляд и ухмыльнулся.

– Что делает росток, посаженный не в мягкую землю, а в трещину между камнями?

– Гибнет? – застыв на месте, переспросила Кириин. Чувствуя, как воздух похолодел от страха. На листья древа души упали белые снежинки.

– Он борется из последних сил и тянется к свету. Он не знает, что такое смерть. Он знает лишь о жизни, – ответил Кор, продолжая строгать срезанные ветки.

Охотник дунул на ровный прутик, а затем достал из воздуха перо и прикрепил одному концу.

– На что это похоже? – спросил он, протянув палочку девушке.

– На мёртвую ветку, – уныло ответила Кириин.

Кор ухмыльнулся, достал откуда-то из-за спины небольшой лук и наложил веточку древа души, как стрелу, прицелился и выстрелил прямо в туман. Прутик увяз в этом тумане, а мгла заревела, упала на траву и поползла к девушке, протягивая толстые серые щупальца и истекая кровью.

– Ты эльф, – повысил голос Кор. Он нагнулся, сорвал длинную и острую травинку и сделал бросок к бесформенному чудовищу. Охотник оскалился и принялся кромсать серую плоть этой травинкой, словно ножом. – Ты эльф, и в твоих жилах течек сок Великого Древа. Ты эльф – и ты хищник высшего порядка.

Чудовище вздрогнуло и с утробным гулом упало под ноги Кору, а охотник небрежно пнул, повернулся к туше спиной, а когда проходил мимо Кириин, вложил в её руки травинку-нож.

Охотник растаял, а из чернеющей мглы, всё ещё опасной, но уже не столь страшной, вышел силуэт.

– Лампочки вы мои ясные, – с ехидной улыбкой произнёс он. Силуэт протянул большую чашу, полную вкусного дымящегося мяса. Громко заурчало.

Кириин вздрогнула и открыла глаза. Уже стемнело. Трещал костёр, на котором кипела в котле рыбная похлёбка. Уха. Вань-Вань неспешно помешивал её ложкой, время от времени отдёргивая руку, шипя и ругаясь.

Рядом с ним сидела чем-то неприлично чавкала сестра.

– Извращенка, – закричал человек. – Это кто же ест печёную картошку со сгущёнкой?!

– Я ем, – ответила Мира ар Кисан, самодовольно ухмыльнувшись и поправив волосы испачканными в золе руками.

– Вот я говорю, извращенка. Ты ещё уху сахаром посыпь.

– А есть сахар? – подалась вперёд сестра.

Кириин села рядом с человеком. Тот улыбнулся и протянул чёрный комок печёной картошки.

Девушка тоже улыбнулась, приняв пищу. В голове до сих пор звучал голос Кора: «Ты – эльф».

– Да не увянуть твои листья, – сделав лёгкий кивок, поблагодарила Кириин Вань-Ваня.

– Какие мы пафосные, – ухмыльнулся тот и добавил: – Кушай на здоровье.

Девушка очистила картофелину от подгорелости и надкусила. Действительно, не хватает сгущёнки или мёда. Но и так можно кушать.

«Что делает росток, посаженный между камнями?» – повторял древний охотник.

Кириин наклонилась и легонько потянула сестру за рукав.

– Дай учебник школы незримой силы. У тебя есть, я знаю.

Мита насупилась.

– Хочешь школу поменять? А как же траворост? – удивилась она по-русски. Они вообще привыкли говорить на языке людей. На нём слова рождаются чаще, чем на родном. В магазин – по-русски. С гостями по-русски. Со всеми по-русски.

Даже Вань-Вань, потянувшийся с черпаком и тарелкой к котелку, застыл и поглядел на девушку.

– Нет, чтобы выжить, нужно изучить все школы понемногу.

– Но тебя же ограничат в высоте ветвей.

– Ну и пусть. Вань-Вань прав. Что мне, полукровке, даст одна школа? Сонные лилии? Дурман-грибы? Не так часто они и нужны. Два навыка могут быть полезнее, чем один. Всё равно, совершенство выше моих ветвей.

Кириин замолчала, чувствуя, как сжалась душа, истекая соком сомнений, но потом тряхнула головой, отбрасывая ненужные мысли, и провела ладонью перед собой.

– Святые электроны, – раздался удивлённый возглас человека. А перед девушкой возник ворох листьев, медленно кружащихся в воздухе и источающих зелёное сияние. Каждый лист подписан древней речью истинных эльфов.

Кириин читала надписи и водила кистью руки, отгоняя ненужное, а когда нашла, что хотела, осторожно взяла невесомый лист за черешок и приложила к груди.

– Молю тебя, Великое Древо, дозволь мне ступить по пути познания.

Листок в руке затрепетал, и девушка его отпустила. Она не знала, что ответит древо.

Лист закружился, словно от порыва сильного ветра, и, разогнавшись, врезался в грудь прямо у сердца с тем, чтоб рассыпаться яркими зелёными искрами.

Кириин улыбнулась. Древо дало ответ.