Мастер дорог

Но на самом деле сыграл эффект мобилизации к войне. Все ожидали большой бумс, и, к счастью, всеобщая мясорубка как-то сама собой отложилась. Но заряженные на действие и преодоление люди и коллективы впряглись в новые задачи с такой энергией и мощью, словно начинали боевые действия. Важно было только правильно распорядиться этой энергией, и действующий президент делал это виртуозно. Даже кризисный центр, переведенный на круглосуточный режим работы, не стали распускать, а просто сменили стоящие перед ним задачи.

И две сотни управленцев в военных мундирах вполне дали огня, зачастую пробивая многолетние завалы в народном хозяйстве, а следом подтянулись прокуроры и судьи, щедро выписывавшие оздоровительные путевки в Сибирь и на Дальний Восток.

За всем этим шумом Алексей как-то и не думал о своих московских друзьях, которых у него было немного. В основном все служили по дальним гарнизонам, тяня лейтенантскую лямку. А вот Сорокин-старший неожиданно напомнил о себе, придя в ресторан со свитой как раз в тот момент, когда там ужинал Алексей с Айрис, своим однокурсником и его молодой женой.

Сорокин-старший уверенно, словно хозяин, прошел в центр зала, оглянулся и направился к столику Алексея, словно хотел опрокинуть его с ходу.

Реакция Айрис, которая как раз в этот момент рассказывала смешной случай из своей жизни в Учебном корпусе, был мгновенной. Перед прущим словно танк мужчиной возникла пленка силового щита, а сама она в долю секунды словно телепортировалась из-за стола с плазменным пистолетом в руках, который смотрел в лицо олигарху.

Охрана Сорокина просто замерла в ужасе, понимая, что одно движение, и та, кого на всей Земле уже прозвали Бойцовой Кошкой, просто превратит мозги их работодателя в облако кровавой пыли. Шум в зале ресторана мгновенно затих, и даже ансамбль прекратил играть.

– Что, прячешься за юбку? – прошипел Сорокин, глядя в упор на Алексея, который отложил вилку, вытер губы салфеткой и неожиданно рассмеялся.

– Вы знаете, я тут подумал… Вот вы, довольно уважаемый здесь человек. Тысячи сотрудников, может даже миллионы… Денег кучи, столько, сколько даже не потратить. Ну, я имею в виду, на развлечения. Но по сути – обыкновенный деревенский лавочник. Да, деревня велика, и вы в ней совсем не последний человек. – Алексей поднял голову и тоже посмотрел в лицо олигарху. – Но вот что вы построили? Что останется после, кроме строчек в компьютерном коде и кучи ношеных шмоток? Мосты, дороги, дома и музеи? Ну хоть что-то? Нет? А женщины, они будут носить цветы на могилу и через годы рассказывать внукам о вас, вспоминая тепло ваших рук? Ваше золото – это просто черепки, ваш сын – дешевая мразь, а вы – обыкновенный лавочник на окраине галактики. Стоите, потеете, вспоминая все те обидные слова, которые хотели мне сказать… Но что-то пошло не по плану, да? Смотрите, вот эта девочка, она даже не знает, как вас зовут. Для нее вы просто кусок агрессивного мяса, который она сейчас превратит в мясо спокойное и покладистое. И самое обидное, что ей за это вот ну совершенно ничего не будет. Ее даже не отругают. Ну, знаете, приехал из города в деревню мальчишка и случайно на велике задавил курицу. Деревенские покачают головой, но дело-то житейское. Курицу в суп, перья в подушку, лапы и прочие остатки – барбосу. Так и вас разберут на запчасти. Заводы – туда, деньги – сюда, шмотки прислуге, ювелирку в ломбард, а вам от всех благ мирских – красивый камень в изголовье. Вот честно, да. Нет у меня никакого желания ни ссориться с вами, ни мириться. Просто забыть о таких людях и не вспоминать. Но вы же не успокаиваетесь. Сюда вот пришли. Зачем? Сказать, как я вам безразличен? Ари, отпусти его. Гражданин уже уходит.

– Да… – Николай, сидевший с Алексеем за столиком, покачал головой, глядя на уходящего Сорокина со свитой. – После такого хоть стреляться.

– Да ладно. – Алексей рассмеялся. – Это же торговец. У них весьма странные представления о чести. Когда твой бог – деньги, твоя честь – просто пачка бухгалтерских книг.

– Ты сильно изменился. – Николай покачал головой. – Два года тебя не было, а такое ощущение, что лет десять прошло.

– Да много что случилось. – Алексей невесело усмехнулся. – И в драках поучаствовал, и в тюрьме посидел. Правда, совсем недолго. Но послушай, я все время забываю спросить, а ты меня перебиваешь. У тебя племянник был. У него еще какая-то редкая болезнь…

– Погибает мальчишка. – Николай вздохнул. – А жалко просто не знаю как. Есть в нем искра божья, да даже не искра, а огонь. – Он повернулся к жене. – Ксана, помнишь Сережку?

– Да. – Женщина с улыбкой кивнула. – Мальчик-солнышко.