Мастер душ

— Ну, есть небольшая проблема, конечно. — Неохотно признал артефакт. — Для всего этого я использую энергию души владельца. А её, как ты знаешь, у человека не так уж и много, да и восстанавливается небыстро.

— Что-то такое я и предполагал, — кивнул я своим мыслям. — Хорошо, что я не обычный человек, и с повышением ранга магии душ, буду иметь довольно много нужной энергии. Ладно, считай, договорились. Давай, клянись своей душой. Зовут меня Михаил Юрьевич Уваров.

— Святой ёжик, так ты из тех самых Уваровых? Вот это фартануло мне, конечно. Уже и забыл каково это с элитой работать. А чего ты забыл-то в этой дыре? Не отвечай, сам догадался, тупой вопрос снимаю с обсуждения, — торопливо проговорил он. — Значит так. Я — артефакт синего пламени феникса, наречённый мирским именем Павел, обязуюсь служить верой и правдой Михаилу Юрьевичу Уварову, и никогда не предам его. Я обязуюсь оберегать тебя до конца своих дней. Если я нарушу свою клятву, то душа моя покинет это вместилище и будет скитаться вечно, так и не обретя покоя.

Скорее всего, это была своего рода ритуальная фраза, потому что, когда он закончил, от кристалла отделился синеватый туман, часть которого растворилась в моём теле, а часть распалась на мелкие бусины в воздухе, что осыпались на пол, тут же бесследно растворяясь. Я, как было сказано ранее, капнул каплю крови на кристалл, которая тут же впиталась в него. Никаких изменений и других эффектов больше не было, поэтому я с сомнением покосился на перстень, ожидая дальнейших указаний.

— И чего смотришь так недоверчиво? — осторожно поинтересовался голос. — Что-то не так? В боку кольнуло? Живот прихватило? Голова закружилась? Ты говори, не стесняйся, помогу чем смогу.

— Ты можешь как-нибудь скрыть себя от посторонних глаз. Не хотелось бы привлекать внимание к такой известной, как ты говоришь, вещице.

— Без проблем, — важно отозвался Павел, и рука покрылась лёгкой дымкой, которая тут же рассеялась, явив моему взору абсолютно чистую ладонь. Я только чувствовал, что перстень находится на месте.

— Миша, спускайся, — раздался голос Настасьи. Перечить ей не стал, тем более что кушать хотелось безумно.

— А где все? — я оглядел пустую столовую, где никого, кроме меня и самой хозяйки не было.

— Дед придёт скоро, а Сава с Артёмом своих по домам решили оставить, неспокойно тут. Вовремя ты вернулся, — покачала она головой. Раздался требовательный стук в дверь, перебивая её на полуслове. Входная дверь отворилась, и в столовую прошли несколько парней от пятнадцати до семнадцати лет. Местная банда, как их называют остальные. Один из них — сын старосты, остальные родичи его ближайших помощников. Сформировав красные ядра силы и научившись парочке трюков, они творили, что хотели, показывая превосходство над окружающими. Никто им не перечил, воспринимая, как неизбежное зло и обходя их стороной, не решаясь вступать в конфликт со старостой.

— Ребята, вы как раз к ужину, — улыбнулась Настасья, вставая со стула. Я особой радость при виде местных отморозков не испытывал, собственно, как и страха и раболепия.

— Не суетись бабка, не есть сюда ваши харчи пришли. — Протянулся сын старосты, кажется его звали Матвей, и вышел вперёд, сложив на груди руки и пристально глядя мне в глаза. — Слышь, малой, разговор есть, так что собирайся, и пошли прогуляемся.

Глава 6

— Вы чего это тут удумали? — нахмурилась Настасья и встала прямо передо мной, закрывая меня своей спиной. — Никуда он с вами не пойдёт!

— А ну, отойди, бабка, а то худо будет, — прорычал один из парней, стоявший рядом с сыном старосты.

— И что ты мне сделаешь⁈ Руку на меня поднимешь? Да я тебя на руках нянчила, матери твоё помогала, забыл, что ли? Благодарить меня до самой своей смерти должен, а не угрозами сыпать! — грозно прошипела женщина, указав пальцем на оскалившегося подростка.

Да о какой благодарности она говорит. Они же ничего, кроме себя вокруг не видят. Я покачал головой и сделал шаг назад, подходя к столу. Я не имел ни малейшего понятия, зачем им сдался. Но был практически уверен, что за счёт тринадцатилетнего подростка они в очередной раз хотят самоутвердиться. По-другому они себя не ведут, не слышал об этом, по крайней мере, за всё то время, что находился здесь.

— Ты на кого свой рот открываешь, старуха! — вспылил Матвей и приблизился к ней практически вплотную. — Пошла прочь и не мешайся под ногами! А ты, молокосос, так и будешь прятаться за бабкиной юбкой? Выходи, всё равно я тебя за уши вытащу, да ещё и выпорю прилюдно, чтобы старших уважал, — заржал он. Остальные его подхватили, и теперь внутри дома стоял дикий хохот непонятно чему радующегося стада. Я только поморщился, делая аккуратный разрез найденным мною столовым ножом по ладони.

— Миша, иди в свою комнату и ничего не бойся. А вы пошли вон из моего дома, хулиганы! — повысила она голос и потянулась за стоявшей на столе заполненной чем-то до самой крышки сковородой.

— Да как ты мне надоела, бабка, — прошипел сын старосты. — Защитница нашлась. Я тебе сейчас покажу, как уважительно нужно относиться к господам магам.