Мастер дымных колец

Троица расположилась на лесной скамейке, сооруженной из распиленного вдоль бревна. Старик Чирвякин, понурив голову, лениво шарил по траве кривым сучком и изредка покачивал головой, будто с чем-то соглашался. Капитан, слегка откинувшись на спинку скамейки, вполоборота пристально разглядывал человека из медвежьей клетки и все никак не мог понять, кем, собственно говоря, бывший потерпевший уполномочен.

— Испытание превзошло все ожидания, создана машина страшной созидательной силы, вот-вот вернется Руководитель, — Караулов на минуту сделал паузу, и Чирвякин безвольно мотнул головой. — Вернется, вернется, настаивал муж Марты, как будто Чирвякин не соглашался, — потому что некуда ему дальше. На то есть три тезиса.

— Каких тезиса? — не выдержал загадок капитан.

— Во-первых, не такой он человек, чтоб останавливаться на достигнутом. Вселенная пуста, я видел — пыль, много пустоты, и все, никакой пищи уму и сердцу. Во-вторых, установка создана, и ее никто не отключал, а с таким механизмом очень кому можно голову свернуть — в хорошем смысле, конечно, — Караулов начальственно ухмыльнулся. — А в-третьих, самое главное, — глаза Караулова в подражание Руководителю сузились и плотоядно заблестели. — Я еще тогда приметил, на старте, очень приметил. Э, думаю, тут серьезное дело, тут у него притягательный предмет, такая, понимаешь ли, зацепочка, небольшая, но крепкая, потому что поперек ее они уж никак не проскочат. — Караулов опять сделал паузу, точно зная, как ждут его разъяснений.

Трофимов вспомнил, как нагло этот коротышка грозил ему кулаком с борта речного суденышка. Чепуха, что общего между Карауловым и Варфоломеевым? Амурная связь — нелепо. Ну, а Чирвякин, он-то как? Ветеран партии, пострадавший, конечно, но восстановленный в полном объеме.

— Ну, а если он не вернется? — вдруг высказался Чирвякин.

— Вернется, обязательно вернется. Вот только что мы ему доложим? Чем похвастаемся? — Караулов испытующе посмотрел на собеседников. — Времени в обрез. Кое-что я успел сделать, но этого мало. Нужно сплотиться, наметить план действий. Наконец, нужна конспиративная группа.

Трофимов непроизвольно вскинулся.

— Госбезопасность начеку, — Караулов подмигнул капитану.

Тот наконец решил хоть как-то поставить зарвавшегося функционера на место.

— Полегче, любезный…

— Ой-ей-ей, — принялся кривляться Караулов. — Какие мы страшные, ну просто волк дикий, только загнанный. Даже мороз по коже, — Караулов картинно поежился. — Опомнитесь, капиташечка, оглянитесь, голубчик! А по ночам кошмары тяжелые не мучают? Видения жалобные не посещают? Может, снится Южный город, оперативная работа, поезда, секретные объекты, северные заставы на границе государства? Где она, граница? Опомнитесь, голубчик, далеко на север отползла. На дворе восемьдесят четвертый год, а у вас какой год в мозгу? Девяностый? А может, тридцатый или семнадцатый? Куда пойдете — докладывать по начальству про то, как ракета стартовала из несуществующего места? Курам на смех, ракета в космос, а вы — в желтый дом! Хе-хе…

Трофимов сжал кулаки, и по телу пробежали волны неиспользованной физической силы.

Караулов побледнел, но не отступил.

— Эх, Трофимов, Трофимов, на кого жену оставите, Танечку Бальтазарову, сироту университетскую?

Трофимов скрежетал зубами.

— Ну, ну, любезный, спокойно, зачем ссориться! Нам же теперь вместе, одной компанией, это ж просто, как китайский волчок. Мы ж теперь одни знаем, откуда вокруг эта пустыня, откуда эта огромная страна управляется! Чик, и есть город, чик, регион новый, бац, река была, бац, нету теперь. Да что там река, мы тут полчеловечества в два счета извести можем, или наоборот, едой обеспечить. Неужели до сих пор не поняли, что природа не законами ньютоновскими управляется, а специальной машиной государственного значения! А ведь Руководитель намекал вам, правда, сам еще тогда не верил, но гением своим подозревал, ибо голова у него как пять твоих, капитан!