— Да вот в гости решил заехать, с родными повидаться, а у меня, оказывается, дома-то больше и нет, — развёл я руками. — Не подскажете, как так вышло?
— Ох, господин, так ведь у нас приказ от вашего батюшки, чтобы вам и Марии ни о чём не рассказывать, — поморщился виновато Серёга, и будто с надеждой на подмогу покосился на своего напарника.
— Вот знаете, что самое забавное, Сергей Игнатьевич, я вас знаю лет пятнадцать, и вы меня столько же, — ухмыльнулся я, не давая ему увильнуть от ответа. — Неужели вы, зная моё упрямство и упорство, наивно полагаете, что я не добьюсь правды от родителей? Какая разница, сейчас я о случившемся узнаю или чуть позже.
— Ну даже не знаю, — наш бывалый гвардеец Серёга ещё немного помялся ради приличия, мол, неохотно собирается ослушаться указа моего отца. — Хотя вы уже и сами видите, молодой господин, что здесь явно кое-что стряслось. Так что да, всё вам поведаю как на духу.
Его напарник, конечно, толкнул его в плечо, пытаясь урезонить, но я грозно на него посмотрел, и тому ничего не осталось, как тоже смириться с правдой. Ну, наконец-то хоть от кого-то её услышу сегодня.
Не думал я, конечно, что мне придётся выслушивать её так долго: целых минут тридцать, наверное. Но Серёга — тот ещё сказочник, и любит красным словцом всё приукрашивать. И как ни старался я его немного унять во время болтовни, чтобы рассказ был покороче, но ничего не выходило.
Из его россказней я зато теперь знаю, что этот дом пережил гораздо больше, чем вообще был рассчитан. Судя по словам гвардейца, тут такие магические атаки и пулемётные очереди стояли, что дом, в принципе, не должен был уцелеть. Значит, строили всё же на славу, особенно ту часть, где моя комната. Жаль, что в наследство нам остались только руины.
Ещё узнал от него, что в этой нашей войне Родов пострадали не только дома Радугиных или наш, но и Безруковым досталось. Серёга клялся, что моя семья Безруковым тоже веселуху устроила в ответ. И несмотря на то, что у Безруковых было много сильных Одарённых в строю до этого, но досталось им похлеще, чем нам.
А я, слушая всё это, думал про себя: ну допустим, мало у нас техники боевой, артефактов и людей, но мозги-то ведь должны быть, чтобы не довести до такого. Хотя, может, это у нас семейное: сначала разрушим всё к чертям, а потом будем удивляться, куда делось всё наследство.
Или это я слишком много требую от человека, у которого явно нет столько опыта, как у меня? Мой батя уж точно не участвовал в кровопролитных войнах, длившихся десятилетиями. Да и заканчивались все эти войны последствиями куда более серьёзными, чем можно здесь вообразить.
Но, в любом случае, это не оправдание для отца. Если бы мозгами пораскинул, то учёл бы возможные исходы и подготовился бы получше. Не стоял бы я сейчас возле руин нашего дома, а ел бы блинчики со сметанкой в уютной домашней столовой.
Однако стоит отдать всё же должное бате: уж чего-чего, но не ожидал я от него, что он в первую очередь подумает о людях, а не об имуществе. Серёга рассказал, что мой отец приказал отступить от защиты дома и вывел всех остальных гвардейцев за собой. И только благодаря этому во всей этой заварушке нашим удалось сохранить больше уцелевших бойцов. Вот только интересно, куда они направились теперь?
Но всё же я слишком хорошо знаю отца: им управляло не доблестное переживание о людях, а понимание того, что, потеряв всех гвардейцев, он так быстро с нуля новую гвардию не соберёт. А это уже было бы куда большей проблемой, чем потеря дома. Ведь что такое дом без охраны? Просто место, которое можно снова разрушить. Круг замкнулся.
В принципе, всё, что я хотел узнать, уже узнал. И сейчас самое время поехать к родным… Хотя, может, им уже и рассказать нечего: они ведь специалисты по секретам.
— Сергей Игнатьевич, заводи машину. Отвезёшь меня к родителям, да поторапливайся! — пожалуй, предстоит серьёзная беседа с отцом.
— Ну что там? Они добрались? — Николай Безруков своей единственной рукой потер вспотевший лоб.
— Так точно, господин! — чётко доложил старший гвардеец. — Все женщины и дети уже на месте.
Глава Рода Безруковых закатил глаза и криво улыбнулся, хотя ему казалось, что об улыбках можно навсегда забыть. Его порадовало не то, что все женщины и дети его Рода находятся в безопасности у родственников по линии жены в другом городе. Нет… Его забавляло то, что тёща сейчас, вероятно, сходит с ума, принимая у себя такое сборище родственников разом. Если война её не прикончит, то его семейка точно успешно справится с этим.
От одного только представления её недовольного лица его тянуло на хохот. С тёщей у него, будто в дурацком анекдоте, отношения всегда не ладились, и он прекрасно знал, как она терпеть гостей не может: самая настоящая мизантропка.