`Мастер и Маргарита`: роман М.Булгакова и экранизация В.Бортко

Т.е. в аспекте политики выход в свет сериала “Мастер и Маргарита” — это не шоу ради шоу. Это — попытка пропаганды насаждения в обществе отношения к жизни, представляющего опасность для будущего (однако для того, чтобы эта попытка достигал успеха в Жизни нет оснований).

РПЦ, как всегда заявляя о своей благодетельности, пытается этому противостоять. Публикация книги А.Кураева [24] «Мастер и Маргарита»: за Христа или против?» в интернете [25] сопровождается публикацией интервью с ним, в котором А.Кураев делится «впечатлениями от знакомства с Бортко и Ленфильмом». Фрагмент этого интервью мы приводим ниже:

«— Один из достаточно радикальных взглядов в церковной среде — „Мастера и Маргариту“ Булгакова вообще не надо читать, не полезна, пропаганда сатанизма. Ваше отношение к этой позиции…

— Всегда легче всего обойти, убежать. Иногда такая позиция может быть и правильной, но когда она становится господствующей, когда по отношению к слишком многим реалиям вдруг многие церковные люди начинают действовать в таком эскапистском [26] духе — ничего не читать, ничего не смотреть, ничего не думать, а всё заклеймить, осудить, всё не наше… В общем, это путь сект, путь в тупик.

Церковь в истории своих святых показала, что церковь должна сражаться даже за светскую культуру. И не только светскую… Я начну от старины — потому что предвижу недалёкое будущее. Предвижу же я, что среди критических публикаций в адрес нового фильма Владимира Бортко будут те, которые и в романе, и в фильме увидят проповедь антисемитизма — как это произошло с фильмом Мэла Гибсона «Страсти Христовы». Так вот в этих слишком навязчивых дискуссиях насчёт связи христианства и антисемитизма, я бы хотел обратить внимание на одно обстоятельство:

Среди первых богословских задач, которые встали перед новорождённой Новозаветной церковью, была задача оправдания еврейского Священного Писания [27]. Были радикалы среди тех, кто считал себя христианами («гностики») — они противопоставляли Евангелие Ветхому Завету. Были крайне жёсткие критики священных еврейских («варварских») текстов из греко-римской среды.

И потому изряднейшая часть трудов первых поколений церковных богословов (Иустин Философ и Иоанн Златоуст, Ориген и Климент Александрийский) посвящена защите еврейских Священных Книг.

С другой стороны, христианские авторы взяли под защиту античную греческую культуру и литературу — а её защищать надо было от некоторых церковных людей. Святые богословы смогли показать, что и Платона, и Софокла можно читать христианам и можно читать глазами христиан. Христианин не обязан оставлять за собой сожжённые мосты и библиотеки.

И вот именно эта установка на опознание духовных солнечных зайчиков в многообразном мире человеческой культуры, в том числе и нецерковной, стала господствующей и созидающей в церковной истории.

И поэтому, когда я сегодня пробую заметить добрые «эхи» в «Матрице», в «Гарри Поттере», или, скажем, в «Мастере и Маргарите», то считаю, что я как раз следую традиционным путём церковного богословия.

Но, конечно, для того, чтобы работать так с нецерковным культурным материалом, надо знать его и думать над ним. Не всем такой труд по душе. Легче осудить и закрыться. Но если мы будем убегать отовсюду, то в конце концов мы всё пространство вокруг себя из союзного или нейтрального сами же превратим во враждебное.