Мастер Игры

8. Двигайтесь вперед, пробуя и ошибаясь.

Пол Грэм

С детства, проходившего в пригороде Питсбурга (штат Пенсильвания), Пола Грэма (род. 1964) привлекали ком­пьютеры, которые он видел в телевизионных програм­мах и кино. Компьютеры представлялись ему электрон­ным разумом с безграничными возможностями. В бли­жайшем будущем, как ему казалось, с ними можно будет разговаривать: скажешь — и машина выполнит все, что пожелаешь.

Старшеклассником Пол был направлен на программу для одаренных учеников, где получил возможность порабо­тать над творческим проектом по своему выбору. Грэм решил взять за основу проекта школьный компьютер IBM, который использовался для распечатки табелей успевае­мости и расписания занятий. Доступ к подобному устрой­ству он получил впервые, и хотя компьютер был прими­тивным (программировали его с помощью перфокарт), мальчику он казался настоящим чудом, дверью в будущее.

Прошло несколько лет, все это время Пол самостоятель­но осваивал азы программирования — просматривал книги по данной теме, но по большей части прибегал к методу проб и ошибок. Результаты он видел мгновенно, как если бы писал масляными красками по холсту, и если программа работала как надо, на его взгляд, она выгляде­ла красивой, правильной — совершенной.

Метод проб и ошибок оказался эффективным и удоб­ным. Полу нравилось самостоятельно разбираться в предмете, он делал открытия и при этом не обязан был следовать чьим-то жестким указаниям. (В таком подходе заключена вся сущность хакерства.) Чем лучше он осваи­вал программирование, тем больше пользы удавалось из этого извлечь.

Решив продолжить образование, Грэм выбрал для этого Корнельский университет, кафедра информатики кото­рого была в те годы одной из лучших в стране. Здесь он наконец приобрел базовые знания, получил представле­ние об основных принципах программирования и по­путно избавился от ошибок и скверных хакерских при­вычек, появившихся за прошедшие годы. Пола заин­тересовало новое направление разработок в области искусственного интеллекта — это был ключ к созданию именно таких компьютеров, о которых он мечтал в дет­стве. Решив, что было бы здорово оказаться на переднем крае новой области, он поступил в аспирантуру на ка­федру информатики Гарвардского университета.

В Гарварде Грэм окончательно понял, что не создан для строго научной и академической деятельности. Он тер­петь не мог писать отчеты и научные статьи. Универси­тетский подход к программированию был ему скучен, он выхолащивал весь процесс, начисто лишая радостного волнения, задора и радости, которые неизбежно возни­кали, когда он делал свои открытия, пробуя и ошибаясь. В душе Пол оставался хакером, ему нравилась самостоя­тельность.

В Гарварде он встретился с другим таким же хакером, Робертом Моррисом. Вдвоем они углубились в изуче­ние языка программирования Лисп. Этот язык казался самым многообещающим, мощным и гибким из всех. Человек, выучивший его, мог сказать, что получил про­зрение и понял что-то принципиально важное о про­граммировании как таковом.

Разочарованный гарвардской кафедрой, Грэм решил сам разработать себе аспирантскую программу: он решил, что станет посещать разные занятия и в процессе опреде­лит, что ему действительно интересно и нужно. К боль­шому своему удивлению, он обнаружил, что его заинте­ресовало изобразительное искусство — как собственно живопись, так и курс истории искусств. Для него это означало только одно: в данный вопрос следует вникнуть и понять, куда приведет его этот интерес.

Защитив в Гарварде диссертацию по информатике, он поступил в Род-Айлендскую художественную школу, потом учился живописи в Академии изящных искусств во Флоренции. В Штаты Грэм вернулся без гроша, но был полон решимости совершенствоваться в живописи. Он кое-как перебивался, давая консультации по про­граммированию.

Шли годы, и Пол начал задумываться о том, в верном ли направлении развивается его жизнь. В эпоху Возрожде­ния художники непременно проходили обучение у ма­стеров, но что можно сказать о его собственном учени­честве? Создавалось впечатление, будто у его жизни нет четкого плана или направления. Все это напоминало низкого пошиба хакерство времен его школьной юно­сти, когда он составлял программы из кусков, латал их кое-как, методом тыка, постоянно ошибаясь и снова про­буя разные «примочки», выясняя, будет ли это работать. Выстраивая собственную жизнь таким способом, напо­ловину вверяясь случаю, он, по крайней мере, точно вы­яснил, от чего хочет держаться подальше — от универси­тетов и чистой науки, работы в крупных корпорациях, любой политической деятельности. Ему хотелось делать вещи — нравился сам процесс. В конечном счете самым значимым для него было наличие возможностей — важ­но было иметь шанс двигаться в том или ином направле­нии, меняя вектор движения в зависимости от того, что предлагала жизнь. Если за эти годы ему удалось чему-то выучиться, это, можно сказать, произошло «не благода­ря, а вопреки».