Мастер-класс по убийству

– Я вспомнил, вам нужна лаборатория, – сказал Дмитрий. – Могу отвести туда прямо сейчас.

– Мы готовы, – сказал Иван и встал с кресла.

Выйдя из кабинета, мы направились по знакомому мне затемненному коридору в сторону красного зала. Открыв дверь, Марков зашел внутрь и включил подсветку. Я заметил, что Луценко зачарованно оглядывается. Слегка подтолкнув, я вернул его в реальность. Дмитрий остановился посередине зала. Он стоял неподвижно, ноги слегка расставлены, а руки плетьми висели вдоль тела. Марков пристально поглядел в нашу сторону. Взгляд мне совсем не понравился – совершенно пустой, проходящий сквозь нас, и в то же время я исподволь почувствовал опасность. Луценко был совершенно неискушенным человеком, поэтому подошел к Дмитрию почти вплотную.

– Давай показывай… – только и успел сказать он, когда воздух рассекла молния. Я не заметил самого движения, но Иван кулем завалился на месте, где стоял, успев только прижать руку к горлу.

Теперь я понял все. А фраза «…все останется между нами» приобрела реальный роковой смысл. Я судорожно пытался нажать спасительную кнопку, но рука не желала попадать в карман куртки. Наконец пальцы дотянулись до рации, и я два раза надавил клавишу тонального вызова. В это время Марков приблизился ко мне на расстояние атаки. Отскочив в сторону, я принял оборонительную стойку. Дмитрий усмехнулся: «Тебе это не поможет», – и стал передвигаться по кругу. Потом сделал обманный выпад, и я на него купился. Сильный удар ногой в живот потряс, и я упал. Марков неторопливо подошел ко мне и взял за воротник. Затем занес кулак. Я зажмурился, отсчитывая мгновения. Потом почувствовал, что захват ослаб, и открыл глаза. Марков уходил через задекорированную в стене дверь. Я выхватил передатчик и стал давить и давить на клавишу. «Где же, ты, Смирнов! Он уходит!» – беззвучно кричал я. Потом в отчаянии откинулся на спину и замычал от бессилия. А Иван лежал рядом и молчал. Я подполз к нему и стал трясти за плечо, хотя поступал неправильно – если поврежден позвоночник, то я мог принести ему вред. Но в тот момент я не думал об этом. На моих глазах умирал друг!

– Ваня, – крикнул я, – очнись! – Потом приподнял его. Голова Ивана безвольно легла мне на руку.

– Иван! Не умирай! Потерпи чуток! Сейчас «Скорая» приедет!

За моей спиной раздался шорох. Не отпуская Ивана, я оглянулся и обомлел. Из дверного проема выскочил Марков, а следом за ним – Володя Смирнов.

Тут же распахнулась дверь, и в зал из коридора влетели еще двое бойца. Один из них сразу склонился над Луценко, а другой встал на колено и направил пистолет на Дмитрия. Тот стоял и загнанно оглядывался. Потом бросился к стене и сорвал со стенки меч. Зажав его двумя руками, принял боевую стойку.

– Он нужен живым! – прохрипел я, услышав лязг затвора.

Смирнов поднял руку, показывая, что все под контролем, и вышел в центр. Встав напротив Маркова, снял бронежилет и бросил его на край татами.

– Маску сними, – сказал Марков. – Хочу глядеть тебе в глаза, когда подыхать станешь!

– Не вопрос. – Капитан сорвал маску и отбросил в сторону. – Теперь порядок?

– Возьми меч. – Дмитрий кивнул в сторону стеллажа на стене.

Смирнов не спеша выбрал оружие, повертел в руках, рассматривая со всех сторон. Потом вложил обратно.

– Я передумал. Много чести для тебя будет, – сказал он. – Сдавайся, нечего саблей размахивать.

Марков зарычал как зверь и занес оружие. Смирнов выхватил пистолет. Звук выстрела, поглощенный толстой драпировкой, прозвучал не громче хлопка.

Меч вылетел из его руки, простреленной выше локтя, но Марков остался стоять, сверля всех ненавидящим взглядом.

– Куда ты с шашкой на «маузер» попер, Гаврила… – услышал я слабый голос Ивана.

* * *

Потом его и меня осмотрели врачи прибывшей «Скорой помощи». У Луценко определили ушиб гортани.

– Еще бы полсантиметра, и каюк, – сказал немолодой врач «Скорой».

У меня диагностировали тупую травму живота и предложили госпитализацию, от чего мы единогласно отказались.

– Дело хозяйское, – пробурчал доктор. – Но я бы на вашем месте обследовался на всякий случай.

Иван поблагодарил его за заботу и пообещал, что мы обязательно проведем последующие дни в постельном режиме.

Закончив с нами, врач перевязал Маркова. Пуля, выпущенная Смирновым, прошла через мягкие ткани, не задев кость. Я мысленно поставил ему пятерку за стрельбу. После перевязки Марков сидел в углу, в наручниках. Он морщился, но сохранял спокойствие. Когда прибыла оперативная группа, он выполнил свое обещание и провел всех в подвал. В небольшой комнатке под спортивным залом была оборудована компактная лаборатория по последнему слову химической техники. Здесь были обнаружены: пробирки, мензурки, горелки, упаковочный станок и значительное количество полуфабрикатов и готовой продукции. В туалете, обустроенном в комнате-клетушке, прилегающей к лаборатории, задержали спрятавшегося молодого парня – студента-химика, заведующего всем производством.

Когда следственные мероприятия на месте происшествия подошли к концу, я отозвал Смирнова в сторону:

– Володя, а как ты очутился там?