Мастер меча

– Киото дурно влияет на тебя, Суруга! Ты то слишком устаешь, то слишком занят. Ты сердишься на меня? Я чем-нибудь обидела тебя? – Голос актрисы стал резким.

Йоши попытался успокоить девушку. Нет, конечно, она ничего не сделала ему, но… Мужчина сбивался, путался, мямлил… Он не мог сказать любовнице о жене, о том, что чувствует себя перед ней виноватым.

Ох, Будда! Не стоит сердить Аки. Наверное, нужно сейчас приласкать ее, но сердце сопротивлялось позывам плоти.

Аки следила за Йоши уголком глаза. В выражении лица актрисы опять появилось что-то лисье. Все ясно! Любовник вновь отвергает ее. Ее, за которой ухаживают мужчины самых высоких рангов! Как смеет Суруга так бесцеремонно обращаться с ней?

Глава 74

На пятый день первого месяца 1184 года в императорском дворце Сэйрё-Дэн состоялась церемония новых назначений. Руководил ею Го-Ширакава и высочайшие министры Правой и Левой стороны. Император-отшельник восседал на своем китайском троне, завернутый в роскошную мантию августейшего синего цвета, подбитую аквамариновым шелком. Из-под мантии торчали яблочно-зеленые хакама. Круглое лицо Го-Ширакавы с внушительным носом хранило неопределенное выражение. Он бесстрастно рассматривал окружающих, еле приподнимая тяжелые веки.

Высшая знать, одетая в самые лучшие одежды, расселась по обе стороны от солнцеликого властителя. Придворные низших рангов томились стоя.

Церемония новых назначений была довольно утомительной процедурой для большинства собравшихся. Внимание дворян блуждало, монотонное бормотание чиновника сопровождалось тихим жужжанием разговоров. Однако последнее объявление взбудоражило всех. Кисо был назначен сегуном. Третьим сегуном за время существования Поднебесной!

Словно гром грянул среди ясного неба!

Назначение явилось для всех полной неожиданностью. Гул удивленных восклицаний взлетел к потолку. Дворяне знали, что Кисо и Го-Ширакава не ладят друг с другом. Что же заставило императора пойти на такой шаг? Особенно теперь, когда армия Йоритомо стучится в городские ворота, а войска Кисо близки к мятежу!

Когда шум утих, Го-Ширакава как ни в чем не бывало продолжил церемонию. Были розданы традиционные чаши вина, провозглашены соответствующие здравицы. Го-Ширакава с удовлетворением заметил, что некоторые дворяне придержали свои чаши, когда прозвучал тост за новоявленного сегуна. Старый хитрец улыбнулся, довольный собой. Он сдержал обещание, данное Кисо. Теперь он может требовать с горца полную стоимость монаршей милости.

Этой ночью по предложению Го-Ширакавы вновь назначенный сёгун направился в театр, чтобы отпраздновать свое повышение.

У входа в театр самураи Кисо сдерживали толпу зрителей, заворачивая восвояси тех, кто одет похуже. Охана оплакивал потерянные деньги. Йоши уверял его, что публика вернется сюда назавтра.

В конце дня Йоши разыскал Юкитаку. Он объявил, что на представлении будет присутствовать Кисо, но тем не менее Йоши не должен предпринимать никаких необдуманных поступков, Го-Ширакава не получил подкреплений, которых ждал от Йоритомо. Юкитака вручил Йоши письмо императора, перевязанное малиновый шелковой лентой. На тонком рисовом листе было начертано только одно слово: «Жди».

Музыканты грянули вступительный марш. Йоши нетерпеливо оглядывал зал. Его ожидание было вознаграждено. Кисо, окруженный верными ши-тенно, появился перед началом спектакля. Высокочтимые гости заняли почетные места на балконе.

Нижняя часть галереи была битком забита знатью. Императорские чиновники теснились в партере и толкали друг друга с несвойственной фамильярностью.

Слух об успехе «Хайя-Суса-но-во» распространился по столице, словно лесной пожар по склону Фудзи, Побывать в новом театре очень скоро стало считаться признаком хорошего тона.

Йоши заставил себя забыть о Кисо. Он ждал долго и подождет еще, пока не наступит время действовать.

Когда представление окончилось, зал загремел от оваций. Охана играл хуже всех, но его отвислые щеки были закрыты маской. Зато Аки выложилась полностью. Роль невинной жертвы была специально написана для нее, и она исполняла ее с полным самозабвением и отдачей.

Поклонники театра протиснулись за кулисы, чтобы выразить актерам свое восхищение. Йоши в гриме «Хайя-Суса-но-во» беседовал с группой дворян, считавших себя знатоками поэзии. Он и прежде замечал, что дилетанты любят поболтать о проблемах искусства с профессионалами, вываливая перед ними ворох доморощенных суждений. Добившись успеха на сцене, Йоши теперь несколько свысока поглядывал на этих людей, однако благосклонно кивал им, делая вид, что поражен знаниями и глубиной восприятия собеседников.

Беседуя с поклонниками, Йоши краем глаза заметил Кисо. Его враг возглавлял группу дворян, шумевшую возле Аки. В свете коптящихся масляных ламп толпа знатных щеголей представляла собой ослепительное зрелище. Их роскошные одежды, отливающие всеми цветами спектра, кружились вокруг актрисы, словно радужная пленка нефти в медленном водовороте. Танцующие тени придавали сборищу призрачный вид.