Мастер меча

Продолжая орать, Трок исчез за кустами, а мы разошлись по палаткам. И только из одних кустов за Владом продолжали наблюдать девичьи глаза, пока он не скрылся в своей палатке. «Ну что же ты такой бесчувственный, подумала Силиналь и топнула ножкой, не ужели не почувствовал, что я смотрю тебе в спину». И надув губки развернулась и пошла в сторону своего шатра.

Глава 12

Ну, вот и горы. Они действительно оказались небольшими. Ущелье мы прошли всего за один дневной переход и на ночёвку встали уже на другой стороне, возле небольшой речки, берущей начало в горах. Трок рассказал, что в этот ручеёк впадает ещё несколько речушек и к моменту, когда речка подходит к территории эльфов, она превращается в полноводную реку, по которой плавают торговые корабли. Если бы у нас не был такой большой караван, то вполне можно было бы нанять пару кораблей и оказаться в столице эльфов на неделю раньше. Эльфийское посольство, скорее всего так и поступит, а не пойдёт в пешем караване до конца пути.

Ночёвка на реке, даже такой небольшой, немного отличается от ночёвок в лесу. Во первых, на стоянку мы встали ещё засветло. Во вторых, были поставлены дополнительные шатры, в которые натаскали кучу камней и развели внутри костры. Я думаю, что все уже догадались, караванщики устроили помывочный день. Оказывается, здесь тоже известна такая штука, как баня, только конечно называется по-другому. Конечно же, все не только мылись, но и стирались. После того, как все намылись и накупались в речке, возницы загнали в реку своих быков и стали их намывать. Так же поступили и наши разведчики со своими скакунами. Очень интересно было наблюдать, как животные радуются воде. Их хозяевам пришлось даже выскочить из воды и дать животным время порезвиться, а то затоптали бы и не заметили. Только после того, как животинки более-менее успокоились, возницы вернулись в реку и жёсткими щётками стали отдраивать своих протеже. В общем, получился всеобщий праздник чистоты и продолжился вечерними посиделками у костра.

После вкусного и плотного ужина, шевелиться и что-то делать не хотелось. Я устроился недалеко от костра и просто релаксировал, слушая местных исполнителей песен. Мысли текли спокойно и плавно, в такт песням. Похоже, даже местным певцам неохота было петь боевые и бравурные песни после бани и плотного ужина. Через некоторое время караванных певцов сменили эльфы, и я вообще чуть не уснул под их мелодичные голоса. Но мой кайф обломала Силиналь, которая потеребив меня за плечо, заставила очнуться и поднять на неё глаза.

— Держи, твоя очередь петь, — сказала она, протягивая мне виолу, — а то ты совсем заснул.

— Ох, и за что у вас, мадемуазель, ко мне такое недружелюбие, — сказал я потягиваясь.

— С чего вы взяли уважаемый? — сделала круглые глаза Силиналь. — Я наоборот забочусь, чтобы вы не отрывались от коллектива.

— А когда я оторвался, — удивился я, — сижу тут рядышком, кимарю потихоньку.

— Давай уже, Владис, спой, — ухмыляясь во всю пасть, сказал Трок. — Всё равно ведь теперь не отстанет, эльфы народ настойчивый.

Силиналь, услышав эти слова, сильно покраснела, но ничего не сказала, продолжая держать передо мной виолу.

— Вы интересные такие, спой, как будто это так просто, — возмутился я. — Мне ведь приходиться ещё и текст переводить, и рифму заново подыскивать.

— Какие мы несчастные, — фыркнула Силиналь и, нахмурившись, добавила: — мне долго ещё виолу держать?

Ну что поделаешь, пришлось взять этот вредный инструмент, не дающий мне спать. Вот кто меня просил показывать, что умею играть и петь. Сейчас бы спокойно сидел и посапывал. Так и что же вам спеть. Может частушки — нескладушки, типа по реке плывёт кирпич, деревянный как стекло или какую-нибудь боевую песню, чтоб все проснулись, раз меня подняли. Глянув по сторонам, я понял, что никто и не спит, а с жадными взорами ждут, что же я отчебучу. Точно, надо проучить мою мучительницу. Спою как бы для неё, пусть сидит, краснеет, и я запел песню Бутусова «на берегу безымянной реки», уставившись в Силиналь:

«Мы будем жить с тобой в маленькой хижине, на берегу очень дикой реки. Никто и никогда, поверь, не будет обиженным на то, что когда-то покинул пески.

На берегу очень дикой реки, на берегу этой тихой реки. В дебрях чужих у священной воды, в тёплых лесах безымянной реки.

Движенья твои очень скоро станут плавными, походка и жесты осторожны и легки.

Никто и никогда не вспомнит самого главного у безмятежной и медленной реки.

На берегу очень дикой реки, на берегу этой тихой реки. В дебрях чужих у священной воды, в тёплых лесах безымянной реки.

И если когда-нибудь случится беда, найди верный камень, там, где скалы у реки.

Прочти то, что высекла холодная вода, но ты эту тайну навсегда сбереги.

На берегу очень дикой реки, на берегу этой тихой реки. В дебрях чужих у священной воды, в тёплых лесах безымянной реки».