Мастер. Размышления о преображении интеллектула в просветлённого

Люди, у которых он побирался, собрались вокруг. Они поверить не могли своим глазам — не из-за одежд, короны, золотой колесницы, а из-за того, что лицо молодого человека тотчас же изменилось. Его глаза преобразились, его гордость вернулась; теперь он стоял перед ними с большим достоинством и величием. Нищий исчез за долю секунды.

Всего мгновением раньше это был совершенно другой человек; всего мгновение тому назад произошел разрыв. Резкость, внезапность... он и сам не мог поверить этому, потому что увидел перемену даже в своем сознании. То, как он шел, то, как сидел в колеснице, — все переменилось; то, как он смотрел на людей, — это были уже не те глаза. Лишь воспоминание — ничего другого не произошло; лишь пробуждение к тому факту, что он принц и становится наследником великого королевства, — только слова... но все изменилось.

Того же рода чудо происходит при медитации: вы внезапно узнаете, что великое королевство принадлежит вам, королевство всего сущего; что вы не нищий, который жаждал обыденного, который хотел того и другого, который надеялся получить больше власти, больше престижа. Все симптомы нищенского существования... как только вступаешь в медитацию, все эти симптомы исчезают. Внезапно обнаруживаешь, что обладаешь королевством, собственным домом, недостатка нет ни в чем — ты полон, завершен, осуществлен.

Вот по этой причине Да Хуэй и говорит: Если бы вы были человеком — настоящим медитативным человеком, — то, услышав сказанное мною: «Где старые адепты, появляющиеся в мире?» — вы плюнули бы мне прямо в лицо.

Это особые способы дзэн; они непонятны вне мира дзэна. Теперь Да Хуэй мастер, и он говорит: «Когда я высказывал бессмыслицу, то, если бы вы были настоящим человеком, вы плюнули бы мне прямо в лицо. Вы могли бы остановить меня».

Случилось так, что один епископ в Японии очень захотел увидеть дзэнского мастера, Линь Цзи. Он много слышал о нем, и он был уверен, что если бы пошел к нему с Библией и прочитал несколько прекрасных изречений Иисуса — в особенности Нагорную Проповедь, — то, без сомнения, смог бы обратить Линь Цзи в христианина. А обратить Линь Цзи означало бы обратить тысячи его последователей; даже японский император был одним из его учеников. Стоило отправиться в горы и выдержать утомительное путешествие.

Епископ добрался до Линь Цзи и сказал, что хотел бы прочесть несколько изречений своего мастера, что он надеется, что они понравятся Линь Цзи, и что он хотел бы узнать, что Линь Цзи думает об этом. И он принялся читать эти прекрасные изречения Иисуса. Он прочел два или три предложения, но, прежде чем он смог читать дальше, Линь Цзи сказал: «Прекрати весь этот вздор! Тот, кто сказал эти слова, станет буддой в какой-то будущей жизни, но сейчас это просто пустая болтовня. С меня довольно».

Епископ не мог поверить: это было так невежливо... Линь Цзи мог не соглашаться, но, по крайней мере, хотя бы проявил вежливость. Но люди не понимают, что дзэн не верит в вежливость; дзэн верит в подлинность. Не велика важность, следовать этикету общества; куда важнее было для Линь Цзи высказать именно то, что он чувствовал, и что он видел.

Линь Цзи сказал: «Эти изречения сейчас бессмысленны. Но кто бы их ни говорил — я не знаю его, и я не хочу знать его, — он станет буддой в будущей жизни. Он на верном пути, но ему долго путешествовать». В дзэне проблемы манер и этикета не существует. Все это атрибуты обычного общества.

Поэтому Да Хуэй говорит: «Если бы вы были действительно человеком медитирующим... Было много случаев, когда я говорил вздор, когда я был только интеллектуалом и высказывался так, словно я знал, — а ведь я не знал ничего. Вы хранили молчание и слушали меня, как будто будда говорил с вами. Знай вы медитацию хоть на йоту, вы плюнули бы мне прямо в лицо».

Если же вы не делаете этого, а приемлете вещи такими, как кто-то преподнес их, — вы уже опустились до вторичного.

Я объяснял вам смысл слова «вторичное». Оно имеет большое значение в терминологии дзэна. Вторичное, значит заимствованное — вы уже опустились от изначального к заимствованному. Если вы человек медитирующий и, слушая ученого человека, не останавливаете его, — значит, вы уже опустились до вторичного. Вы утратили контакт с первичным источником знания.

Однако это странное поведение, несмотря на его подлинность и искренность, не выносилось за пределы дзэна.

Я полюбил дзэн, в особенности за то, что он не заботится ни о чем, кроме истинного, кроме пережитого. Он даже не позволяет никому наполнять вздором ваш ум. Очень трудно человеку, которому ничего не известно о медитации, разговаривать с дзэнским мастером. Они живут в двух разных мирах; связь оказывается невозможной.