Мастер решений

Девочки и женщины не торопясь попивали тонг, кушали мороженое и вели подобающие случаю разговоры, о погоде, о мужчинах или о мальчишках, и показывали друг другу свои альбомчики, служившие чем-то вроде дневников, куда записывали самые интересные события дня, вклеивали фотографии и делились стишками, иногда не очень приличного содержания. Но, что бы ни писала или ни вклеивала девушка в свой хигор, это было только ее, личное, и даже в суде содержимое хигора не могло фигурировать.

На молодого егеря дамы посмотрели с благосклонным любопытством и обостренным интересом, особенно учитывая, что, вместо штатного кортика, на боку висела шпага владетеля. Потому что лейтенантов, даже егерей, довольно много, егерский корпус насчитывал десять полков, по полторы тысячи человек боевого состава, а вот владетелей на весь Герат было менее трех сотен, из которых молодых и неженатых было вообще ничтожно мало. Поскольку даже старший сын владетеля это еще совсем не владетель, а только личинка оного, и превратится ли тот в полноценного хозяина людей и земли, знают лишь творцы.

А тут можно сказать, мальчик сам идет навстречу судьбе…

Алексей занял столик с прекрасным видом на бульвар и, подозвав официанта, заказал большую чашку тонга с медом и большую тарелку с пирожными. Он еще не завтракал, и это место было ничуть не хуже других, чтобы унять нагло бурчащий желудок.

Карточки и записки начали сыпаться к нему на стол сразу же после ухода официанта. Обычно этим занималась специальная официантка, разносившая визитки и письма или отдававшая их дежурившему у входа курьеру.

К счастью, никакого ответа на такие знаки внимания не требовалось, посему Алексей меланхолично и со спокойной грацией бульдозера жевал свои бутерброды, запивая тонгом и разглядывая публику, проходившую чуть ниже террасы, на которой находился тонгаро.

Паровой мобиль на секунду привлек его внимание тем, что резко выпал из потока, подрулив к противоположной стороне проспекта, и из распахнувшихся дверей вышли целых шесть человек, что для небольшой машины было уже слишком.

И самое главное, что в руках господа держали довольно крупные кейсы, в каких обычно возят музыкальные инструменты, а в полдень у ступеней крупного городского банка могли быть только те самые музыканты, у которых вместо нот – пули.

– Официант. – Что-то было такое в голосе Алексея, что разносчик мгновенно оказался у его столика.

– Сто монет хватит?

– Да, господин. Конечно… но…

Алексей выдернул из кармана чековую книжку, написал на странице пятьсот, поставил где надо точку и прижал на секунду большой палец, активируя магическую защиту от подделки.

Чек полыхнул сначала синим, а после зеленым, и Алексей протянул бумагу официанту.

– Извинись там за меня перед дамами и разнеси им хоть по чашечке тонга от меня.

Быстро выйдя на улицу, Алексей перебежал дорогу, под укоризненным взглядом регулировщика, и, поднявшись по ступеням, подошел к высоким, резным дверям, на которых висела табличка «Закрыто».

Несколько ударов ногой, и в приоткрытую дверь просовывается голова с небритой опухшей рожей и дурацкой, не по размеру маленькой шляпой на затылке.

– Сказано же, не работает банк, приходите…

Алексей резко, на разгоне энергетикой ударил плечом в створку, отчего лицо бандита сразу поскучнело, хрустнуло и слегка сплющилось по бокам. Широков перехватил небритого за лацканы пиджака и, удерживая на весу, приоткрыл дверь чуть больше и аккуратно вошел, прикрываясь трупом.

Трое налетчиков стояли в зале, загнав всю публику в угол, а еще двое лупцевали толстенького лысого мужчину в темно-сером мундире финансовой службы.

Алексей прислонил тело к стене и опустил на пол, мгновенно оценив обстановку, тихо, словно призрак, двинулся по залу.

Стрелять было нельзя. Пуля могла пройти через тело и убить кого-то из посетителей банка, среди которых были и женщины. Также исключалось сонное и парализующее заклятие. Пальцы бандитов лежали на спусковых крючках, и одни творцы ведают, какое там усилие спуска.

Сешасс вышел из ножен беззвучно, и только когда Алексей сделал движение плечом, разгоняя клинок, позволил себе запеть негромкую песню.

Первый взмах отсек руку бандита с обрезом, который он держал, и, не снижая скорости, ударом слева снес еще одну руку, со здоровенным револьвером, и видя, что уже не успевает переложить клинок для третьего удара, Алексей длинно, с выпадом ударил ногой, отбросив третьего бандита на стойку.

Визги женщин, крики бандитов и грохот падающих тел слились в короткую шумовую кашу, но Алексей уже сокращал дистанцию до оставшихся на ногах налетчиков, изволивших наконец обратить внимание на того, кто испортил такой отличный план ограбления.

Видя, что они потянулись к оружию, Алексей с двух рук метнул в них иглы паралича, и те замерли словно статуи.

– Господин…

– Лави Техол, – отрекомендовался усатый, вытирая кровь с лица платком. – А, они…

– Паралич, – ответил Алексей. – Полагаю, что до прибытия полиции у вас есть минут пять.

– Для чего? – удивился банкир.