Мастер сглаза

– Попроще? Извольте, - Сергей Сергеевич прищурил глаз и заговорил короткими рублеными фразами. - Что вы там делаете в своём казино, никого не волнует. Но когда при этом начинается стрельба - это уже наши проблемы. К тому же, вы - далеко не единственные, по кому прошёлся этот… «топор». Значит, его надо остановить. А собственных сил у меня сейчас мало. Да и вообще, мне нужен толковый «отбойник». Предложение такое - давайте дружить. Хотя бы временно. Но взаимовыгодно. У меня все. Доступно?

Было доступно. Подчинённые подполковника глядели на него несколько осуждающе. Видимо, подобный уровень откровенности в этой конторе не приветствовался.

Мы молчали, вопросительно поглядывая на Николая Николаевича. В конце концов, стратегические решения - это по его части. Тот с ответом не спешил и даже, кажется, нервничал.

– Ладно, - в конце концов произнёс он сдавленным голосом, - будемте торговаться.

12

Торговались мы долго и со вкусом.

Как только стало ясно, что «группа Романова» перестала упираться рогом, гэбэшники ощутимо повеселели и принялись оживлённо развивать успех, пытаясь получить дополнительные выгоды от этой странной сделки. Но тут уж мы ощетинились. Уступив в главном, мы, как будто сговорившись, спорили по поводу каждой мелочи Правда, я в обсуждении не особо участвовал - только как предмет торга. Но уж Николаич, Маша и, естественно, Гарик старались вовсю.

Через некоторое время я стал получать истинное удовольствие, наблюдая за участниками торга. В исполнении Гарика это выглядело впечатляюще. Я невольно начинал Волноваться за исход торговли, особенно в те три раза, когда высокие добазаривающиеся стороны в лице Гарри Семёновича заявляли, что «раз так, то говорить не о чём», пожимали плечами и делали вид, что встают и уходят. Впрочем, товарищ подполковник на эту нехитрую удочку не попадался, а только, лукаво блестя глазом, произносил загадочным голосом: «Май 1998- го, два вагона нерастаможенных медикаментов» или «Гостиница "билейная" номер 813, ящик над ванной». Гарик чрезмерно естественно приподнимал брови и заявлял: «Не знаю, о чём вы говорите», но милостиво садился на место и продолжал разговор.

В конце концов мне стало интересно, что произойдёт, если Гарику дадут гордо встать и уйти. Ну, дойдёт он до конвоира, и что? Но, видимо, Сергей Сергеевич не желал никого выставлять дураком, и торговля несколько часов протекала в рваном ритме, но в спокойном русле.

К исходу разговора торг шёл только между теми, кто, собственно, и должен был его вести с самого начала: между Николаичем и подполковником. Девчонки откровенно клевали носом, и их милостиво отпустили досыпать в комфортных условиях. Правда, когда удалилась «стенографистка», я не удержался от ехидного вопроса - кто, дескать, будет вести протокол собрания? Но меня, по-моему, просто не поняли, коротко глянули с рассеянной улыбкой и продолжили дискуссию. Гарику спор надоел, и он, по-моему, развлекался тем, что общался со своим визави силою одной только мысли. Не понимаю, что в этом увлекательного. Визави смотрел со скорбной угрюмостью, а его единственная мысль о пиве была напечатана на физиономии большими буквами.

Мальчик-следователь держался молодцом - не зевал, постоянно пытался фокусировать взгляд и даже принимал посильное участие в разговоре, подавая короткие, но дельные реплики.

А вот у меня скулы просто судорогой сводило. Я долго думал, чем занять себя, пока наконец не сообразил, что завершение томительного заседания полностью в моей трансцендентной власти. Или я не мастер сглаза? Прикрыв веки, я вообразил, как мы будем сидеть здесь ещё долго-долго, в деталях представил себе Гарикову трёхдневную щетину, безмолвных конвоиров, возникающих с подносами еды в руках. Часы и дни бесконечной чередой тянулись пред моим внутренним взором. Короче, когда я дофантазировался до паутины в углах и редкой седой бороды на личике следователя Бранько, соглашение было наконец достигнуто.

Состояло оно из нескольких пунктов.

1. Нас всех возвращают в привычную среду обитания с сохранением почти полной свободы действий.

2. Мы обязуемся никогда не уезжать из города.

3. За каждым из нас устанавливается негласное наблюдение, а лично мне придаётся даже круглосуточное боевое охранение. В «Жар-птице» постоянно дежурят два-три оперативника.

4. В любое время суток я должен быть готов все бросить и поехать куда скажут, чтобы там делать что скажут. Примечание: Сергей Сергеевич даёт клятвенное обещание по пустякам дорогостоящее оборудование не использовать.

5. «Группа Романова» получает гарантированное прикрытие со стороны Комитета, разумеется, только в легальной деятельности. В случае необходимости, или если возникнут сомнения, или предчувствия, или просто необъяснимое волнение, мы имеем право обратиться за помощью и советом.

Высокие договаривающиеся стороны немедленно обмениваются всей информацией по обсуждаемой проблеме.