Мастер (СИ)

Они шли мимо небольших бойцовых ям, где устраивали состязания для бедных горожан и гостей Конструкта. Одна из таких сейчас была по правую руку от Юти: вырытая в земле, утрамбованная арена с окружающими ее деревянными помостами и разрисованным изображением зверя на криво сбитом щите. В народе так и говорили: «Сегодня у Льва будет бой» или «На Хорьке сойдутся в кулачном бою трое на трое».

Таких бойцовых ям было великое множество, разных размеров, форм и вместительности трибун. Однако они лишь окружали главный амфитеатр, выстроенного из самого крупного камня в Семиречье, подготавливая зрителя неискушенного к тому моменту, когда на основной арене Империи сойдутся на смерть великие гладиаторы.

Воин-мастер одновременно против претендентов на обруч, егери и пойманная оскверненная тварь, а если повезет, то и схватка чести двух Воронов. Главный песок самой большой арены в Империи (хотя глашатай заявлял, что и в целом мире) видел на своем веку много разной крови, какие только ноги не ступали на него и какие-то только спины не провожал он до холодного камня лабиринт гипогея.

При виде бесконечных внешних стен амфитеатра, который будто начинался где-то далеко на востоке, а конца и вовсе не имел, Юти затаила дыхание. Она раньше видела эту громадину издалека, но все не решалась подойти. Словно подсознательно боялась потеряться рядом с этим гигантом. Точно бесконечная арена обладала невероятной силой и была способна поглотить личность девочки.

Потому эффект, произведенный Бойцовскими ямами темной ночью оказался коллосален. И если бы не Ерикан, Юти бы, наверное, встала на одном месте, задрав голову и пялясь в пустоту.

– Идем, – без всякого пиетета к испытываемому девочкой сейчас благоговению, потянул учитель ее за локоть.

Одаренная с большим трудом вспомнила, зачем они вообще здесь находятся. И облегченно вздохнула, когда осознала, что конечная цель этого путешествия ей неведома. «Так сказал Ерикан» – максима, которая уже набила оскомину.

Мимо испуганными призраками мелькали какие-то приземистые строения, порой такие низкие, что казалось, будто их наполовину вкопали в землю. Ноги то и дело находили обломки дерева, остатки камней, путались в оставленных веревках, бились о сваленные посреди дороги мешки. Юти не знала, но жизнь в Бойцовых ямах затихала лишь ночью. Днем здесь постоянно что-то строили, чинили, затягивали, крепили, ковали, отмывали.

– Тьма страшна не отсутствием света, а тем, что в ней все становится серым.

Сказано это было так внезапно, что Юти налетела на наставника, который теперь замер, как вкопанный. Ерикан часто выуживал на свет высокопарные и пафосные изречения, считая, что тем самым занимается учебой Одаренной. И именно теперь Юти в очередной раз задумалась, что ей на подобное ответить.

Размышляла девочка долго, покатав все выражение на языке, как обжаренное в масле тесто, взвесила его, произнесла про себя и так, и эдак, а когда захотела выдать что-то вроде: «Но тьма не так черна, если ты несешь в себе свет», раздался другой голос. Хриплый, гнусавый, явно простуженный.

– Давно я этого не слышал.

В темноте залязгало что-то металлическое, только спустя несколько долгих секунд Юти догадалась, что это открывают решетки. А после в лицо задул холодный воздух, неся с собой множество самых различных запахов, а они стали спускаться по крутым ступеням. Впрочем, тоже недолго. Казалось, теперь лязг раздавался со всех сторон. Вместе с этим ночь ожила десятками пар глаз, буквально ощущавшимися кожей, сырым затхлым запахом подвала, который перебивал дух свежего хлеба и пряной колбасы и негромким шепотом.

– Ждите, – приказал гнусавый.

Впрочем, Ерикан явно понимал, что здесь происходит. Судя по звуку и вздоху уже откуда-то на уровне пояса, старик уселся прямо на ступени.

– Чего ждать? – спросила девочка.

– Пока они найдут кого-нибудь, кто сможет подтвердить мою личность. Я назвал старое приветствие, очень старое. Удивлен вообще, что его помнят. Обугленная Перчатка меняет пароль чрезвычайно часто.

Шестеренки в голове Юти заскрипели, будто прежде были ржавыми, но теперь их почистили и смазали машинным маслом. И услышанное ей очень не понравилось. Заявиться добровольно в гости к одному из самых страшных Культов Империи – секте наемных убийц Обугленная Перчатка, которые определяли виновность своих жертв, принося дар старому богу Теноту, было чистой воды безумием. Впрочем, Ерикан будто чувствуя, как взвинчены нервы Юти, добавил еще кое-что.

– Надеюсь, что старый Ниир, Тергун или Живодер живы. Помнится, с ними у меня были добрые отношения.

– А если нет, – чужим голосом, полным страха, произнесла Юти.

– Тогда нас убьют. Как ты могла заметить, сверху нас удерживает решетка на очень крепком замке, который ковали вместе с прутьями. Я знал мастера, который его делал, скажу больше, кузнец был довольно неплохим сиел. Что, как ты понимаешь, редкость. Он умер, а его чары до сих пор действуют. Снизу такой же замок, так что и его ты не вышибешь. Если что-то пойдет не так, то нас закидают отравленными дротиками или застрелят из арбалета.