Мастер Слуг, книга 2

Хмыкнув, я сначала вылакал бодрящий напиток, который что-то там привычно завывал про власть и покорение непокорных пенчекряков, после чего уже более бодро принялся за сражение с глазуньей, лишив это хищно скалящееся беконовой пастью порождение сумрачного гения Пан сначала одного глаза, а потом и второго… К тому моменту, как я закончил, кружка с кофе снова была полна.

Да, прекрасно знаю, что употреблять столько кофеина очень вредно для детского организма, но… Во-первых, это магический сорт, приготовленный поваром полубожественного уровня, так что никакого вредного влияния на организм у него нет. А во-вторых, мне это действительно нужно, потому как через час двигать в школу, а я этой ночью практически не спал, развлекаясь с Киёхиме и Хоуп. И нет, мы занимались совсем не тем, о чем можно было подумать -- все же возраст и здравый смысл такого не позволяют. Но желание своё они отыграли по-полной программе. Причем каким-то же образом эти две на дух не переносящие друг друга женщины умудрились договориться и держать меня под контролем буквально каждый момент времени, чтобы не ускользнул и никто не отвлек. Мне бы радоваться столь яркому проявлению… нет, не дружбы, но как минимум сотрудничества… И я бы радовался… если бы их целью не была моя бедная шкурка!!!

Я не сдержал печальный вздох, за который словил сочувствующий взгляд Блейс. Хорошая она все-таки. Большая и добрая.

– Эм… Повелитель? – что-то в голосе Темперы скользнула неуверенность. – Хиро, у тебя взгляд странный.

– Блейс, – я мило ей улыбнулся. – Меня практически до утра тискали две неадекватные дамочки. Мы гуляли по саду, играли в настолки, переодевашки, ролевые игры и во всякие… во всякое, в общем. Так что мое сознание сейчас немного неадекватно.

– Очищающее пламя? – предложила женщина, демонстрируя дуло огнемета.

– Бульончик? – возникла рядом Пан, протягивая в крохотных ручках огромную кружку-супницу с серо-буро-малиновым варевом, в котором на мгновение всплыло щупальце с любопытным лиловым глазом.

– Покоя, тишины и печенек, – вздохнул я. – Но кто же мне их даст?

Собственно, поэтому я завтракал сегодня именно у Пан и в приказном порядке попросил её никого сюда не пускать. Ну, кроме Блейс – она уже сидела здесь в тот момент и выгонять наиболее спокойную и адекватную свою слугу я не стал. Ну, по-большей части спокойную, пока с огнеметом до какой-нибудь нечисти не доберется. Тогда да, тогда она отжигает во всех смыслах.

Еще раз протяжно вздохнув и отхлебнув кофе, я вытащил из инвентаря ручку с блокнотом и принялся черкать в нем… нет, не список, а так – что-то вроде заметок с планом на будущее.

Итак, чего я добился за все это время.

В плане личной силы – пятнадцатый уровень с характеристиками как у среднего супергероя из комиксов. Машинами я кидаться пока что не могу, но вот людьми – запросто. Хотя, учитывая детское тело, кидаться чем-то крупногабаритным мне будет неудобно. Да и не нужно – есть вполне послушное пламя от формы кицунэ. Кроме облика лиса, имеется форма паука, которую я банально стремаюсь принимать, а также кодамы, который вызывает двойственное ощущение у окружающих, и кошмара, что в данный момент практически бесполезен, но в будущем обещает стать той еще имбой. Итого – четыре из восьми генов, то есть задание генокрада выполнено уже наполовину. И начинает конкретно давить на мозги. Как именно? Вот об этом я недавно и задумался. С одной стороны, у меня душа и разум взрослого человека. Обычно о таком говорят, что он «сформировавшийся», но… Чушь это все собачья, если честно. Разум и характер человека может меняться на всем протяжении его жизни в зависимости от происходящих событий и увиденного, прочитанного, обдуманного… В общем, «сформировавшимся» в прямом смысле можно назвать, наверно, только десяти тысячелетнего старца, у которого опыт прожитых лет настолько большой, что просто перевешивает любую новую получаемую информацию, и измениться такой разумный может только по собственному желанию, а не бессознательной реакцией. А вот мне, человеку прожившему всего четверть века, из которых первые три-четыре года практически не отложились в памяти, достаточно попадания в новую среду с кучей новых правил и впечатлений, чтобы начать не просто меняться, а буквально течь крышей. Сюда же сверху накладывается молодое растущее тело, у которого по-определению излишне пластичная психика и давящий на разум коктейль гормонов в крови (что только усилится при достижении возраста полового созревания), а также дикая смесь сущностей, буквально въевшаяся в душу.