Мастер сновидений

У костра из кизяка сидела пожилая женщина, замотанная с головы до ног в темные одежды. Она медленно помешивала ложкой на длинной кучке какое–то варево. Другого объекта для расспросов поблизости не наблюдалось, все пришлые были заняты делом, да и не так уж и много их приехало десяток женщин с примерно столько же мужчин. Большинство мужского населения были, с моей точки зрения, подростками. Возраст женщин определить было труднее, большинство было замотано в одежды, как куколка у бабочки. Снаружи были только кисти рук и из узкой щели сверкали глаза, несколько подростков женского пола были одеты в мужскую одежду и, судя по всему, готовились пойти на охоту с мужской частью «пришлых». Причем, мужчины, пожилого возраста, которые не должны были идти на охоту, тоже были закутаны не хуже женщин.

Я подошла к намеченной жертве.

— Можно посидеть рядом с вами? — На меня сверкнули темные, не добрые глаза, женщина махнула рукой, разрешая сесть. Я уселась почти рядом с ней, Мара уселась у моей ноги, но подальше от не знакомого человека. Ну, начало положено, приступим, я мысленно потерла руки.

— А что вы привезли на обмен?

— То же что и в прошлом году.

— А что было в прошлом году?

— То же что и всегда. — Так, тут ничего узнать не получится.

— А зачем вам гварричи?

— Шкура у белых крепкая и потом, традиция такая.

— А разве они белыми бывают? Я только темных видела …

— Белые самые крупные, самые старые и самые опасные, и шкура самая толстая.

— А чего нужны обязательно белые?

— Желательно. — Тетка неожиданно как змея зашипела на Мару и замахала на нее руками. Мара поступила мудро и сделала вид, что это ее не касается, хочет тетка шипеть, пусть шипит. — Ты зачем сюда демона привела?

— Она всегда со мной ходит, никого не трогает, сидит спокойно… А зачем так много народу на охоту собралось?

— Белые самые опасные, а шкуру портить нельзя, нужно в глаз бить. — И подумав о чем–то далеком, добавила. — Раньше белые, когда приходил их срок, сами прилетали, но потом что–то нарушило договор. И сейчас приходится идти в горы самим. Больше половины охотников останется в горах, род совсем ослабнет. А я им ничем помочь не могу … — В ее словах отразилась такая тоска и боль, что у меня самой защемило сердце.

Я сидела и смотрела на суету подростков, старшие вели себя спокойно и солидно. Молодежь готовилась к охоте, точили длинные ножи, чистили наконечники длинных копий, и сквозь эту суету ощутимо тянуло липким запахом страха. Они совсем молодые…

— Сами прилетали? А если опять прилетят, они в горы не пойдут?

— Не прилетят. Мне еще бабка рассказывала, что в дни ее юности прилетали, давно это было. Кроме меня об этом никто и не помнит… — Женщина уголком одеяния вытерла набежавшую слезу.

Мне в голову пришла одна идея…

— Мара, ты гварричей кушаешь. — Без слов спросила я у своей любимицы.

— Да. — Вместе с подтверждением пришла легкая обида, больше нечего, а «горьких» гварричей и тех не дают всласть покушать.

— А сколько ты можешь их съесть за раз?

— Не знаю, много.

— Много это сколько? — Мара в задумчивости начала чесать ухо. Перед глазами проходил строй гварричей, я насчитала около двадцати. Ого, ну и аппетитик у собачки.

— Мара, а ты можешь привести гваррича сюда, и есть его здесь, в тот момент, когда его тут убивать будут? — Мара опять в задумчивости начала чесаться.

— А тут у меня их не отберут?

— Им, только шкура нужна, сущность твоя, съесть их можно будет сколько сможешь, но только тут. Я думаю, что тебе еще и потрохов от пуза дадут. Чтоб людям в горы не ходить. Да, и еще гварричи должны быть белыми и ОЧЕНЬ большими.

— Так их еще и найти надо.

— Если можешь сделать, как я прошу, то можешь приниматься за поиски. Вперед.

Мара встала, сладко потянулась и начала крутиться на месте, как бы пытаясь схватить себя за хвост, все быстрее и быстрее. Очертания ее смазались, уши сильно увеличились и приняли вид крыльев, крылья стали двигаться, она превратилась в легкое черное облачко и исчезла.

— Ты куда отправила своего демона?

— Да пусть посмотрит, где белые гварричи водятся, чтоб охоте по горам просто так не бегать. А почему ушла охрана из эльфов? Они не хотят с вами общаться?

— Они всегда уходят, им нельзя с нами общаться… Мы проклятые…

— А кем прокляты и за что?

— Давно это было… Это длинная и печальная история…

— Если у вас есть время, то я никуда не тороплюсь и очень люблю длинные истории.

Старушка замолчала, размышляя, стоит ли рассказывать мне эту историю или нет?

— Тогда и этого, — Она ткнула корявым пальцем в Притера — тоже позови, а то он лопнет от любопытства.

Я замахала руками, подзывая Притера, он опасливо подошел и сел рядом со мной на место Мары. Старушка подкинула в огонь кизяка и начала рассказ.

— Давно это было, очень давно, еще до того как на Лари появились люди …

тогда еще Пресветлая богиня еще не привела на Лари людей.