Мастер тату

– Потому, – буркнул Молчун и бесцеремонно прошел в глубь квартиры. Так и есть, не послышалось: в комнате на диване сидел еще один мужчина. При взгляде на него Молчун слегка опешил – лицо показалось знакомым. Еще через пару секунд Молчун понял, на кого именно похож невысокий полный мужчина средних лет. Мужчина был похож на Лужкова – это и ввело Молчуна в состояние ступора: он не знал, что ему делать в такой ситуации – то ли заломить двойную цену, то ли радостно объявить о льготном обслуживании. Гошина инструкция варианта с Лужковым не предусматривала. К счастью, еще через миг Молчун сообразил, что это все же не Лужков, а всего лишь похожий на него человек. Достаточно было посмотреть на забрызганные весенней уличной грязью его ботинки, чтобы осознать всю пропасть между ним и московским мэром. Позже, присмотревшись получше, Молчун понял, что и сильного сходства нет. Человек на диване напоминал одновременно и Лужкова, и еще какого-то актера, не русского, иностранного. Имен Молчун не запоминал, а вот лицо из телевизора впечаталось в память. Взять этого актера, добавить чуток Лужкова, присыпать пылью и перхотью – в точности будет мужик на диване.

– Непорядок, – сказал Молчун "спортсмену", закончив анализировать внешность человека на диване. – Договаривались на одного человека, а вас тут двое.

– Разве? Разве на одного? – удивился "спортсмен", и вышло у него это довольно правдоподобно. – Это недоразумение... Кажется, я так и говорил по телефону: нас двое и девочек двое.

– Девочек двое, – согласился Молчун. – И вас двое. И на всю ночь. Это не двести баксов, это уже все триста.

– Правда? – "Спортсмен" почесал в затылке, а мужик на диване вздохнул и тихо сказал ему:

– Заплати.

– Вот именно, – кивнул Молчун. Подход полу-Лужкова показался ему разумным. Ни споров, ни скандалов. Просто заплати и живи спокойно.

Пока "спортсмен" вытаскивал деньги, Молчун на всякий пожарный заглянул в ванную комнату и на кухню. Никого там не обнаружив, Молчун окончательно успокоился. Вернувшись в комнату, он увидел "спортсмена", горделиво потрясавшего пачкой денег.

– Черт с тобой, – тоном проигравшегося в рулетку миллиардера сказал "спортсмен", подтягивая свободной рукой красные штаны. – Вот твои деньги.

Молчун протянул руку, но "спортсмен" с ехидной улыбкой спрятал деньги за спину и поинтересовался:

– Деньги-то при мне, а где бабы?

– Сначала бабки, потом бабы, – буркнул Молчун, забрал у "спортсмена" деньги и стал пересчитывать купюры. Каламбур насчет баб и бабок придумал не Молчун, это было произведение Гоши, далеко не единственное в этом роде. Профессиональный юмор, язви его...

Молчун вышел в коридор, достал мобильник и позвонил Кристине в машину, сказав, чтобы девушки поднимались. Через пару минут Кристина переступила порог квартиры, приветственно пропев:

– Здравствуйте, мальчики...

Следом появилась Мила с выражением смертной тоски на кукольном личике. "Эта подруга слишком много о себе думает", – решил Молчун. Краем уха он слышал, что Мила то ли была моделью где-то в провинции, то ли хотела стать моделью, но что-то там у нее не заладилось, и вот теперь она расхаживала совсем не по подиуму, таская при этом оставшееся с прежней работы надменно-холодное выражение лица. Гоша называл такие гримасы "эксклюзивная стервозность", а когда Молчун выразил сомнение, стоит ли держать такую цацу в конторе, снисходительно заметил ему:

– Вообще у нас должно быть как в зоопарке – каждой твари по паре. А что касается Милы... Честное слово, есть мужчины, которым такой тип нравится. – Гоша подумал и добавил: – Хотя есть еще больше мужчин, которым нравится бить баб такого типа по морде... И твоя задача, Молчун, следить, чтобы Милу не забили до смерти.

Сейчас ситуация складывалась для Милы самым благоприятным образом – стоило ей пройти, чуть покачивая узкими бедрами, на середину комнаты, как полу-Лужков встрепенулся и уставился на девушку. Он буквально ел ее глазами. Особенно его манили Милины ноги. Что ж, Молчун мог его понять.

Пока мужчины таращились на бывшую модель, Кристина отступила на шаг и шепнула Молчуну:

– Ну, раз их двое, то через два часа.

– Чего?

– Через два часа забирай нас, – зло прошипела Кристина. – Я тут до утра куковать не собираюсь, мне деньги нужно зарабатывать!

– Посмотрим, – сказал Молчун. В его записной книжке значилось "на ночь", и Молчуну не хотелось нарушать инструкцию. Эта дурацкая исполнительность была заложена в нем с армии. В конторе приказов не было, была инструкция Гоши и был список клиентов, который выдавал Молчуну диспетчер. Для него это и были приказы.

– На что ты хочешь посмотреть? – не унималась Кристина. – Попроси, я тебе покажу, как товарищу по работе. И покажу, и дам потрогать. Ты только попроси, не смущайся. А то ты такой весь из себя застенчивый...

– Ну, мне пора! – Молчун громко бросил это, но ни "спортсмен", ни полу-Лужков не обернулись, увлекшись общением с длинноногой Милой. "Спортсмен" уже извлек откуда-то бутылку водки и стаканы. Мила брезгливо морщилась, но хозяев квартиры это, кажется, ничуть не раздражало.