Мастер темных арканов 3 (СИ)

— Нет, только он, телохранители, его секундант — князь Милославский, и целительница. Кстати… Приношу свои извинения. Так и не представил одну из самых опытных целительниц рода Оболенских. Мария Федоровна Садова. Прошу любить и жаловать.

Мария Федоровна обвела всех присутствующих добрым взглядом и, мягко улыбнувшись, кивнула.

До Полигона мы добрались быстро, на личном летте Эйзенштейна. Хотели, правда, на своем, но продюсер заверил, что использовать его летающую машину будет удобнее. Спорить с ним никто не стал, а его летт на самом деле оказался даже круче, чем у Насти. По пути Фонвизина заявила, что изучила описание дуэлей моего противника, которыми он откровенно хвастался на своей странице в «Друзьях». М-да… По-хорошему интересоваться всем этим надо было мне. Что-то я как-то беспечно отношусь к поединкам. Нельзя так.

Этот самый полигон представлял собой несколько приземистых и длинных двухэтажных домишек, полукругом выстроившихся перед высокой решетчатой оградой, за которой раскинулось огромное поле — часть его расчертили квадратами рингов. Над несколькими из них уже горел голубой защитный купол — судя по всему, там уже кто-то дуэлился. У здания, стоящего в центре, нас встретил лично Демидов. С ним была худенькая чернявая девушка с каким-то испуганным взглядом больших черных глаз, оказавшаяся его целительницей. Её он, к слову, решил не представлять. Помимо брюнетки, были тут и двое уже знакомых мне телохранителей, и секундант.

— Что, Черногряжский? Боишься опозориться перед зрителями? — именно таким образом поздоровался со мной противник, на что я только презрительно хмыкнул, посчитав, что отвечать на его выпады ниже моего достоинства.

Разумеется, Демидову достался буквально «девятый вал» презрения, коим его окатила моя группа поддержки.

— Похоже, сегодня опозоришься ты, Акинфий, — не удержалась Волконская.

— Ой, да ты что… — ухмыльнулся тот. — Это мы ещё посмотрим.

— Так, господа, — вмешался Оболенский, — давайте оставим прения. Князь Милославский? Уточним условия дуэли.

Дальше произошел небольшой диалог секундантов. Мы подтвердили трёхминутную задержку, а потом появился здешний распорядитель, он же наблюдатель дуэли. Невысокий толстячок, одетый в какую-то непонятную хламиду. Он и проводил нас к одному из рингов. И вот над нами опустился купол. Дуэль началась.

Все традиционно. Загорелись звезды, закружились карты. От меня не укрылось проскользнувшее по лицу противника изумление, когда тот увидел мою колоду. Неужели ничего про меня не узнал? Вся академия знает, что я Темную колоду имею. Странно. На этот раз я решил действовать аккуратно. Посмотрим, кого там вызовет мой оппонент. Но тот медлил. Интересно…

В конце концов, не дождавшись моей атаки, Акинфий вызвал какую-то странную восьмирукую тварь трехметровой высоты, названную здешней системой «Нага». Для меня подобное имя всегда ассоциировалось с незабвенной старой игрушкой «Герои меча и магии». Этакая хвостатая, грудастая полурусалка с двумя саблями. Правда, на нее местная Нага была совсем не похожа. Ну разве что саблями, которых здесь было по количеству рук — восемь. А так нормальные две ноги и покрытое густой щетиной тело без каких-либо половых признаков. Ну и морда облезлого медведя. В общем, «красавец» или «красавица»… Для себя я решил отнести её к женскому роду. Так привычнее.

Издав гортанный, трубный рёв, что, кажись, должен был повергнуть меня в ужас, восьмирукая, размахивая саблями, бросилась ко мне, громко топая… Что ж, будем ходить, так сказать, с козырей. Уж больно не нравится мне эта тварь, буквально фонящая злобной силой. Мгновение — и навстречу ей спикировал мой Змей Горыныч.

Тройной огнеметный залп смотрелся невероятно эффектно. Однако Нага проявила весьма завидную ловкость и кувыркнулась в сторону, отделавшись лишь подпалинами на шкуре. И умудрилась каким-то чудом удержать в руках все сабли. Затем эта тварь внезапно прыгнула вверх, словно кузнечик, и разворачивающийся для нового захода Горыныч попал под настоящую шинковку. Но… Аркан он, блин, или не Аркан? Сабли не смогли нанести глубокие раны моей летающей рептилии, слегка её оцарапав, а вот мощный хвост разъяренного такой наглостью дракона одним ударом отправил восьмирукую в свободный полет, закончившийся в стенке защитного купола, по которой она сползала в глубокий нокдаун.

Следующий тройной залп летающего огнемета превратил Нагу в один большой костер. В воздухе завоняло палёным, и на этом сегодняшняя жизнь первого создания Демидова закончилась. Развернувшийся Горыныч теперь спикировал уже на звезду Акинфия, который стоял с весьма сосредоточенным видом, наблюдая за боем как-то отрешенно.