Мастер ветров и вод

— Как все совпало: только я позвонила Красавчику Вашу и сообщила о «проделанной работе», а Серебряная Юлэ и чайный магнат взяли и поссорились вкрутую. Го, судьба есть, и она ко мне благосклонна!

— Нила, — усмехнулся кузен, и странная это была усмешка. — А ты уверена, что дело в судьбе, а не в том, что ты совершила ритуал?

— Кузен, это нонсенс. Просто совпадение.

— Просто совпадений не бывает, Нила. Ладно, не стану тебя разубеждать. Поедем-ка развеемся. Тебе прямо-таки необходимо выйти в свет, за эти дни ты превратилась буквально в какого-то сушеного сверчка.

— Ой, неужели я действительно так плохо выгляжу? — перепугалась я.

— Действительно. И даже хуже. Прими душ, уложи волосы, сделай макияж и надень палевое платье.

— То, что с вышивкой в виде побегов бамбука?

— Да. Оно на тебе шикарно смотрится. Я повезу тебя в ресторан «Тяньин»: думаю, там к тебе вернется хорошее настроение.

— Кузен, ты неподражаем. Без тебя моя жизнь превратилась бы в сплошной мрак.

На сборы кузен Го дал мне час. Я управилась за пятьдесят девять минут и предстала перед ним — освеженная, намакияженная и в палевом платье, расшитом побегами бамбука. К платью прилагались туфли из золотистой кожи на высоком каблуке-шпильке и длинный золотистый же газовый шарф. Словом, когда я хотела, то могла выглядеть сногсшибательно.

И только мы с кузеном собрались уходить, как зазвонил телефон. Мое настроение резко ухудшилось, я покачнулась на своих шпильках и уронила газовый шарф, спланировавший прямиком на лакированные туфли кузена.

— Го, я боюсь подходить к телефону, — тоном девочки-сиротки сообщила я. — Вдруг там опять угрозы и проклятия...

— Я подойду сам, — успокоил меня кузен. Поднял шарф, вручил его мне и, вернувшись к телефону, взял трубку.

— Дом госпожи Чжао, — сказал кузен внушительным голосом. Тут же его лицо слегка задубело, но голос не изменился. — Да, господин Чхунхен. Сейчас я ее приглашу к телефону.

Но я уже была рядом и изображала нервную дрожь. Го передал мне трубку и ободряюще улыбнулся.

— Алло?

— Здравствуйте, госпожа Чжао.

— Здравствуйте, господин Чхунхен. Чем обязана высокой чести нового разговора с вами?

— Мне приятно, что вы так изысканно выражаетесь, госпожа Чжао. Среди нынешних дам это такая редкость... Я звоню для того, чтобы поблагодарить вас.

— Ммм...

— Серебряная Юлэ вернулась к своей работе, и, полагаю, не последнюю роль в этом сыграли вы, госпожа Чжао, как знаток особых, тайных ритуалов, имеющих над людьми необычайную власть.

— Ммм...

— Я весьма признателен вам за качественную работу. Вам уже доставили посылку?

— К-какую посылку? Нет...

— Значит, с минуты на минуту доставят. Не пугайтесь, это просто маленький подарок от меня. Исего доброго, госпожа Чжао.

— Д-до свид-д-д... — Я положила трубку и воззрилась на кузена Го. — Красавчик Ванг отправил мне посылку с «благодарностью». Надеюсь, в посылке не бомба.

Го с сожалением поглядел на меня:

— Кузина, ты становишься параноиком. Красавчик Ванг уже давно никому не присылает бомбы и посылке — в его бизнесе это считается дурным тоном.

Тут вошел домоправитель Цань, держа в руках небольшую коробочку, перевязанную алой лентой.

— Вам посылка, госпожа Чжао, — протянул он мне коробочку.

— Спасибо, Цань.

Я застыла, не решаясь открыть коробку. Помог опять-таки кузен. Он взял у меня коробку, бестрепетно открыл ее и довольно присвистнул.

— Что такое? — залюбопытствовала я и наконец перестала трусить.

Внутри коробки на черном бархате светился платиновый гарнитур с топазами. Как большинство женщин, я была сама не своя от украшений, полому, глядя на роскошные драгоценности, во-первых, восхищалась, а во-вторых, умягчалась сердцем по отношению к Красавчику Вангу. Все-таки есть и в этом чудовище нечто человеческое, если он прислал мне такую красоту!

— Надень, — посоветовал кузен. — К твоему платью очень идет.

— Да, пожалуй...

Несколько минут мной были потрачены на надевание гарнитура (оказывается, в обрамлении из топазового колье и топазовых же серег мое лицо смотрится гораздо выразительнее), и вот уже я прощаюсь с домоправителем, сажусь в машину Го, и мы едем в ресторан «Тяньин».

Жизнь вновь прекрасна, из магнитолы в машине Го звучит старый, но дивный и незабываемый Гленн Миллер, погода очаровательна, как всегда в это время года в Пекине, на дороге нет пробок... И мне начинает казаться, что неприятности в моей жизни закончились.

«Тяньин» — дорогой и немного чопорный ресторан, однако у Го там всегда зарезервирован столик — на втором этаже, возле большого панорамного окна. Мы садимся, Го делает заказ, и, дожидаясь, пока его выполнят, мы пьем аперитив и ведем незначительную беседу. Незначительная беседа — это истинное наслаждение для человека, который только что был обременен проблемами и вдруг чудеснейшим образом от этих проблем избавился. Однако в какой-то момент наша беседа перестала быть незначительной. Да, точно, сразу после того, как нам подали морского гребешка с шариками из маринованной редьки.

— Нила, — неожиданно спросил меня кузен Го, — тебе трудно жить без мужчины?

— То есть?