Мастер воскрешения

О многом раздумывал Кувшинов, сидя за рабочим столом. Его коллеги обратили внимание на несколько странное поведение доктора – никогда ранее Кувшинов не был таким задумчивым и рассеянным; он несколько раз переспрашивал свою медсестру о поступивших анализах, будто не слышал, что ему говорят, повторял одно и то же коллегам, отвечал им какую-то несуразицу. С самого утра он работал, как автомат, думая только о своем сне… Казалось бы, так пройдет целый рабочий день, однако наша жизнь иной раз фантасмагоричнее самого удивительного вымысла!..

За час до окончания рабочего дня Кувшинов вышел на лестничную площадку покурить. Затянувшись, он на миг прикрыл глаза, вспоминая вновь слова Бога во сне.

–Ой, помогите! Отец умирает!– услышал он душераздирающий

женский крик, доносившийся из больничного коридора.

Потушив сигарету, Кувшинов быстро пошел в ординаторскую.

–Что случилось?– деловито спросил он Алексееву.

–Ничего хорошего,– тихо ответила Алексеева, не поднимая головы, роясь в своей папке с историями болезней.

–Гм, а поточнее?

–Поточнее? Снова старому Смирнову плохо.

–Это больной Сидоровой?

–Да,– кивнула Алексеева, не поднимая головы.– Она там, в палате.

Кувшинов чуть слышно вздохнул, минуту постоял посередине ординаторской, потом пошел в палату Сидоровой.

Хмурая доктор Сидорова мерила пульс больного, присев на край кровати. Возле нее стояла плачущая девушка, очевидно, дочка Смирнова.

–Кувшинов, я справлюсь,– сказала без выражения Сидорова, заметив входящего Кувшинова.

Больной Смирнов, сухой старик лет семидесяти, худой, с трясущимися руками, неожиданно дернулся вперед, дико захрипел, выкатив глаза, словно увидел что-то страшное. Нижняя челюсть его отпала, шея напружинилась. Бедный Смирнов отчаянно боролся со смертью, ни за что не желая поддаваться ей, мотал головой и хрипел. Сидорова вскочила, ища медсестру.

А больной к удивлению всех на миг поднялся, жадно глотая воздух, вновь дико захрипел и закатил глаза; потом его тело поползло вниз. Когда больного положили на кровать, он уже не двигался, лежа с глазами, застывшими от ужаса… Дочка Смирнова стояла как вкопанная с распущенными волосами, мокрая от слез.

Сидорова коснулась запястья больного, желая нащупать пульс. Потом тихо возвестила, не смотря ни на кого:

–Все. Умер…

–-Как… как умер?– вырвалось у дочки Смирнова.– Он только что…

–Да,– подтвердила Сидорова.– Такова жизнь, сегодня мы живы, а завтра… – Она развела руками, протяжно вздыхая.

–Папа умер!!– заголосила дочка Смирнова.

Кувшинов минуту постоял возле умершего, потом пошел в ординаторскую.

Однако долго он там находиться не смог – дочка умершего старика дико орала на всю больницу. Кувшинов почти выбежал из ординаторской. Минуту он постоял в коридоре в нерешительности, потом ноги его сами понесли в палату, где лежал мертвый Смирнов.

–Павел Анатольевич, вы куда?– спросила Света, идя за ним.

Однако Кувшинов не ответил ей, он подошел к умершему, глянул на него.

–Смирнов умер, Павел Анатольевич,– произнесла равнодушно Света. – Все.

–Все, да?– услышав слова медсестры, снова заорала дочка старика.– Не спасли вы его!

Глядя на умершего, Кувшинов вспомнил слова Бога: «Ты будешь воскрешать умерших одним наложением ладони на голову умершего».

–Умер, умер…– повторил зачем-то слова медсестры Кувшинов, слегка касаясь правой ладонью головы Смирнова.

–Вы чего?– не в меру удивилась Света.– Зачем его трогаете?

–Ладно, пойдем,– прошептал Кувшинов Свете.

Не успели Кувшинов и Света сделать несколько шагов, как услышали к своему удивлению радостный голос дочки Смирнова:

–Люди! Мой папа ожил!

Кувшинов подскочил к кровати Смирнова.

И вправду: бледный Смирнов лежал с открытыми глазами, шевелил пальцами, а Света с выпученными глазами застыла на месте. Кувшинов стал мерить больному пульс.

–Ну, чего застыла, черт тебя!– грубо сказал ей Кувшинов.– Зови сюда всех!

Через минуту к улыбающемуся Смирнову прибежал почти весь медперсонал больницы, щупая его пульс и трогая его, будто никогда ранее не видели. А дочка Смирнова как-то отрешенно улыбалась, повторяя, как завороженная, одну и ту же фразу:

–Спасибо, боженька! Спасибо, боженька!

Доктор Сидорова не отходила от Кувшинова, стремясь выпытать у него,

что же произошло, а Света с придыханием повторяла одно и то же:

–Это Кувшинов! Это Кувшинов!

Кувшинов сразу стал отнекиваться, говоря, что больной неожиданно для всех ожил и тому надо радоваться.

–Да что Кувшинов сделал, скажи?– одновременно спрашивали с любопытством многие, стоявшие рядом с ней.

–Это Кувшинов! Это Кувшинов!– снова повторила Света.

–Да что он сделал?

–Он коснулся руки умершего,– почему-то шепотом ответила Света.– И больной ожил…

–Ожил?– несказанно удивилась Сидорова.

–Как это ожил?– не поняла Алексеева, удивленно глядя на Свету.

–Да! Это Кувшинов! Это Кувшинов!– снова стала повторять Света, с восторгом глядя на Кувшинова.

–Не поняла, как это? – изумилась Алексеева.– Просто коснулся он больного и тот ожил?

–Ожил! Ожил!– повторяла Света.

–Да, наш Кувшинов коснулся рукой больного и тот мгновенно ожил,– полушепотом сказала Сидорова.