Мастер всея Галактики

— Да-да, — глухо проговорил Джо. — Я попробую. Джо Фернрайт вошел в свою новую, сверкающую чистотой мастерскую. Сверху лился свет ярких ламп. Он осмотрел верстак, три набора зажимов, самофокусирующиеся лупы, десять отличных калильных игл и глазурь любой расцветки, любого тона, густоты и оттенка. И зону невесомости. И печь. И банки с сырой глиной. И электрический гончарный круг.

Надежда теплилась в нем. У него было все, что нужно. Круг, глина, глазурь, печь.

Открыв банку, Джо зачерпнул из нее влажную пригоршню серой глины, перенес ее к гончарному кругу, включил его и опрокинул глину на центр вращения. «Итак, начнем», — довольно сказал он себе. Большими пальцами он углубился в податливый материал, вытягивая из него высокую форму, которая вскоре оказалась совершенно симметричной. Удлиняя заготовку все больше, он все глубже погружал в толщу глины два больших пальца, оставляя в центре пустоту.

Наконец форма готова.

Джо высушил глину в инфракрасной печи и затем, выбрав пока один цвет глазури, начал наносить рисунок. Еще один цвет? Он взял второй цвет, и этого было достаточно. Теперь пора обжигать.

Джо поставил форму в уже накаленную печь обжига, закрыл дверцу, уселся за верстак и стал ждать. У него было бесконечно много времени. Целая жизнь.

Спустя час просигналило реле. Печь обжига отключилась. Сосуд был готов.

Надев асбестовую перчатку, Джо с трепетом протянул руку к еще не остывшей печи и достал из нее высокую, белую, с голубовато-дымчатыми разводами, вазу, свое первое творение. Поставив ее на стол, под прямые лучи света, Джо смог хорошенько разглядеть ее. Он решил профессионально оценить ее художественные достоинства. Оценить- то, что сотворил. А вместе с тем и то, что получится в дальнейшем. Другие изделия. Их будущее стояло перед Джо на столе. Так же как и его оправдание тому, что он покинул Глиммунга и всех остальных. И прежде всего Мали. Мали, которую Джо любил...

Ваза получилась безобразной.

[1] Перевод Сергея Троицкого.

[2] И.Ф. Гете. «Фауст». Перевод Бориса Пастернака. В перевод сознательно вкраплена ошибка, которую допускает в английском оригинале персонаж автора. На самом деле у Пастернака не «рассядутся», а «раскинутся». (Примеч. перев.)