Мастер жизни. Психологическая защита в социуме

Последние годы моей жизни прошли в тесном общении со многими журналистами, работающими и в газетах, и на радио, и на телевидении. Мне приходилось иметь дело как с преуспевающими работниками столичных газет и каналов ТВ, так и с людьми из маленьких газет, неизвестных журналов, провинциальных радио- и телеканалов. Я наблюдал за их способом общаться с другими не только на экране или в газетной статье, но и в обычной жизни, и должен признаться, что далеко не всегда восхищался тем, как они это делают. Если определить то главное, что мне не нравилось во многих журналистах, какими бы они ни были, - это их агрессивно-пренебрежительное отношение к людям, склонность к психологическим нападениям и ударам не столько в сфере личного общения, сколько в профессиональной деятельности. При этом нельзя сказать, что они живут хуже других и что они совсем незащищенные. Увы, факты говорят об обратном. Особенно это касается столичных акул пера, ежедневно демонстрирующих броню своей крутости и уверенности. Тем не менее, наблюдая за жизнью журналистов со стороны, я решил, что нужно обязательно поговорить о проблемах их защищенности, ибо незащищенный журналист - почти всегда хороший объект для самых разных нападений.

Начавший агрессию, тем более несправедливую, рано или поздно будет вынужден на своем жизненном примере познать справедливость слов Спасителя: "Кто с мечом придет, от меча и погибнет". Что греха таить, мы все могли убедиться как нередко различные журналисты, начавшие агрессивно обличать и ниспровергать всех и вся, в итоге получали обратный удар судьбы.

Особенно показателен случай, произошедший с главным "телекиллером" (так между собой звали его собратья по цеху) Первого канала. Тот совершал заказные информационные "наезды" на различных политиков, к которым он сам, по собственному признанию, относился "как к каким-то зверькам". Однажды, в силу непомерно возросшего чувства безнаказанности, он совершил реальный наезд, уже на мотоцикле, на ни в чем не повинного человека и теперь живет в ожидании предъявления официального обвинения.

Иногда эти удары казались адекватными содеянному, а иногда выражались в куда более жесткой форме, чем заявление "по собственному желанию", написанное под давлением главного редактора, или переход на менее выгодную работу в связи с расформированием канала, закрытием газеты и продажей журнала другому денежному мешку. Число убитых журналистов в России достигло уже нескольких десятков человек.

Недавно я беседовал с одним умным человеком, который убеждал меня, что все журналисты - продажные карьеристы, цинично думающие только о своем личном успехе и обогащении и усвоившие, из страха показаться старомодными и сентиментальными, развязный тон, с помощью которого "мочат" всех, кто попался им под руку. При этом, утверждал мой собеседник, хорошо знавший журналистский мир, они боятся своего начальства гораздо больше, чем обычные работники в большинстве коммерческих фирм. Я согласился с ним только в той части, которая касается цинизма, хотя встречал массу журналистов, стонущих от развязного стиля, который не столько востребован обществом, сколько навязан сверху. Что касается смелости, то немало журналистов любых направлений и газет, по моим наблюдениям, в достаточной степени обладают этим качеством и когда разоблачают коррупцию в высших эшелонах власти, и когда пишут о криминале, и когда посещают горячие точки. То, что они не решаются выступить против развязного стиля, говорит не столько об их трусости, сколько о том, что они пока не умеют говорить на другом языке, а нагловатый тон на сегодня позволяет лучше, чем другие интонации, быть услышанным в многоголосой журналистской "ярмарке тщеславия".

И, тем не менее, многие из журналистов страдают от различных психологических ударов, опасностей и проблем, среди которых я выделил бы следующие:

невозможность отказаться от заказных статей и материалов, навязываемых начальством и владельцами печатных и электронных средств информации и содержащих в себе слишком большой объем лжи, в случае публикации вызывающих внутренний протест и шевеление совести; пренебрежительно-хамское обращение начальства, относящегося к журналистам как к "массажистам, которые все время должны это начальство ублажать" (так выразился один журналист во время консультации со мной по проблеме выработки стратегии защиты от его начальника); риск за свои разоблачительные материалы о криминале или о сильных мира сего получить пулю в лоб или другие, пусть и не связанные со смертью, но способные испортить жизнь неприятности; риск быть убитым или похищенным в горячих точках, которых становится в России все больше и куда приходится ездить все чаще; риск быть вызванным в суд какой-либо скандально-известной знаменитостью, о которой, опять-таки по заказу начальства, пришлось написать что-то, задевшее кумира толпы.