Мастер зверей. Бог грома. Бархатные тени

— Да-да, я уже знаю, — успокаивающе сказал Сторм. — Позволь осмотреть твою рану, воин.

Землянин усадил юного туземца спиной к стене строения и в свете гаснущего костра быстро осмотрел его рану. К счастью, стрела прошла насквозь, и ни один предательский зубец не застрял в теле. Сторм промыл рану кипяченой водой и перевязал. Горгол взглянул на его работу и закрыл глаза. Землянин вскрыл упаковку концентрата, отломил кусок и вложил в здоровую руку туземца.

Когда Горгол открыл глаза, Сторм задал ему самый важный в эту минуту вопрос:

— Нитра ушли? Или остались здесь?

Горгол отрицательно покачал головой. Он сунул в рот кусок концентрата и зашевелил пальцами:

— Не Нитра убили, — показал он. — Вообще не норби.

Сторм присел на пятки и обвел глазами заброшенные курганы. На какое-то мгновение неопределенные страхи этого места захватили его воображение. Может, напали люди из народа Запечатавших Пещеры? Или какие-то жуткие существа, сторожащие эти развалины? Он тут же усмехнулся сам над собой. Трое людей на кургане были убиты стрелами, и никакого другого оружия там не применялось. И никаких древних призраков, никакой мистики.

— Не норби? — коротко переспросил он.

— Не норби и не Нитра. — Оказывается, Сторм правильно понял первый знак Горгола. Сейчас туземец старался двигать и больной рукой, чтобы знаки были понятнее. — Пришельцы с другого мира, люди твоей породы!

Но тогда при чем же здесь стрелы и отрубленные по ритуалу руки убитых?

— Ты сам видел их?

— Я видел. Я залез на скалу. Вода поднималась все выше, выше. А в конце дождя пришли люди.

— Они были одеты так. — Он указал на свою одежду из шкуры йорис. — Похоже на норби. Они носили луки как норби, но они не норби. Думаю, они из Союза Мясников: воруют лошадей, воруют фравнов, а потом сваливают на норби. Отметили убитых, как делают Нитра. Видели меня, стреляли. Горгол падал и лежал как мертвый… только Горгол первый убил одного из них. — Глаза его ярко сверкнули. — Теперь Горгол — воин! Но их было много. — Он растопырил пальцы, пытаясь показать число врагов. — Горгол упал как мертвый, а они не полезли проверять… ушли.

— Союз Мясников! — вслух повторил Сторм, и Горгол, как-то угадав значение этих звуков, утвердительно кивнул.

— Они прячутся где-то здесь? — спросил Сторм.

— Нет. Они ушли туда. — Он указал на север. — Думаю, они живут неподалеку и не хотят, чтобы кто-то узнал про их укрытие. Убивают.

Ладно, это будет еще одной причиной не соваться на север в поисках дороги отсюда. Но Горгол рассказал еще не все:

— Они везли связанного объездчика, может быть, для обряда кормления злых духов, — нерешительно замялся он, а потом сделал тот жуткий жест, который Сторм узнал от Соринсона. — Накормить их Сладким Мясом.

Сторму приходилось слышать о туземных племенах, которые поклоняясь демонам, и стремясь их умилостивить, устраивали ритуальное поедание специально отловленных пленников. У большинства арцорианских племен это вызывало отвращение, и племена каннибалов были во вражде почти со всеми более-менее цивилизованными туземцами. В душе норби понятие отвратительного злодейства давно и прочно ассоциировалось со словами «сладкое мясо», и не мудрено, что Горгол после всего виденного предположил именно такую жертву.

— Нет, — твердо возразил землянин. — Мясники не едят пленных. А этот пленник — он с равнин?

— Объездчик, — подтвердил Горгол.

— Может, кто-то из здешних поселенцев? Мы выйдем к ним и расскажем об этих убийцах.

Горгол повернулся так, чтобы смотреть Остину прямо в лицо.

— Много дней пути… выбраться отсюда и выйти на обычные дороги колонистов. Может, мы и дойдем. Только нельзя ходить в темноте: я не знаю этой местности, а где-то в холмах бродят Нитра. Эти люди ушли далеко, пошли быстро… были очень осторожны.

Горгол снова взглянул на землянина, словно прикидывал, понимает ли человек с другого мира его намеки.

— Что ж, я согласен, — сказал Сторм вслух и одновременно просигналил то же пальцами.

Теперь уже окончательно стемнело. Он развернул свою постель, предоставил Горголу самому устраиваться, как ему было удобно, а сам свернулся в траве рядом с Суррой и спокойно уснул, уверенный, что феноменальное чутье барханной кошки предупредит его о любой опасности.

Уже светало, когда Сторм проснулся и почувствовал, что Сурра насторожилась. Он не шелохнулся, лежал неподвижно, готовый к нападению: старый трюк, который он использовал сейчас почти инстинктивно. То, что двигалось в темноте, не вызывало у Сурры враждебности, скорее, просто заинтересовало ее. Он лежал, вслушиваясь, но улавливал только тяжелое дыхание раненного Горгола да шорох гравия под копытами Рейна. Наконец он различил еще один звук: какое-то легкое постукивание, такое тихое, что если бы не Сурра, он не обратил бы на него внимания.