Мастер зверей

– Я беседовал с одним из участников, – аналитик поежился, – он сказал цитирую: "Это было страшно и невыносимо. Весь лес ополчился на нас. Корни деревьев хватали за ноги, насекомые лезли в рот и нос. В уши и глаза. И ужас, невыносимый ужас, который попросту погнал нас прочь. Боюсь я больше никогда не смогу войти в лес. Да что там лес, я даже к одиноко стоящему дереву не могу подойти…" Это слова руководителя группы. Он один из немногих, кто оправился настолько, что может жить вне больницы. Да и то, практически не выходит из квартиры.

– И ты думаешь…

– Думаю да. Шаман перешел от слов к делу. Пока он закрыл лишь Борнео. Когда придет очередь других лесов не известно, но это лишь вопрос времени.

– Твои рекомендации?

– Попытаться выйти с ним на связь. Не думаю, что он придет к нам, но можно ведь сбросить ему средство связи. И еще, думаю что пора учиться жить без леса. Что бы когда его не станет, не оказаться со спущенными штанами в самый неподходящий момент.

– Я тебя услышал. Буду думать. Свободен пока!

* * *

Я медленно приходил в себя. Самое тяжелое осталось позади. Колыбель правда настаивала было на продолжении программы, но тут уже я воспротивился. Ощущение было такое, что продолжи я эти экзерсисы и неминуемо сойду с ума. И так-то удержался просто чудом. И на сердце теперь незаживающая рана. Сама-то полянка с холмиками уже заросла буйным лесом. И места уже не найдешь, но память всегда при мне и забыть содеянное я не смогу никогда. Зато в "яслях" копошатся три чудесных малыша. На самом деле их там намного больше, но эти три для нас всех самые важные. Две девочки и мальчик. С ними там постоянно старая самка орангутана, добрая и внимательная. Такое впечатление, что она и не спит никогда. Малышня ползает по ней, греется на огромных могучих руках. Даяки оценив эту выгородку притащили и своих малышей. Плюс несколько зверенышей. Волчата и крошечные леопардики. Невозможно без улыбки смотреть на эту кучу. И я смотрю. Смотрю и оттаиваю постепенно. Главным здесь Бруно. Он тоже немного отошел от своего кошмара. По крайней мере мы теперь снова общаемся.

Давеча несколько воинов лонгваи притащили чемодан. Говорят, он спустился с неба на парашюте. На чемодане мое имя, мне его и принесли. Я опросил воинов, клянутся, что не открывали. Ну и хорошо. Подошел Бруно.

– Что это Шаман?

– Похоже на терминал спутниковой связи. Пообщаться кто-то хочет. И я даже догадываюсь кто. Советские друзья очнулись от спячки. Хотя, какой у нас сейчас год? Я чего-то совсем выпал из течения времени с последними занятиями. Ага, ну да уже не советские. Там сейчас РСФСР. Поговорим значит. Кто там сказал, не помнишь? "Говорить и говорить лучше чем воевать и воевать".

– На сеансе дашь поприсутствовать? – Бруно с интересом рассматривал кейс, – я такой аппаратуры и не видел никогда.

– Смеешься? Здесь я открывать точно не буду. Не ровен час, мои бывшие соотечественники задумали решить проблему одним ударом. Запросто где-то не слишком далеко может дежурить кораблик. Засекут с него начало передачи и шарахнут ракетой по источнику сигнала. Так что разговаривать я буду однозначно не отсюда. Да и прогуляться надо. Засиделся я тут, пойду развеюсь немного. А ты мой друг остаешься за главного. Договорились?

– Куда же я денусь. Ладно уж, сходи погуляй. – Соратник говорил таким узнаваемым тоном мамаши, отпускающей погулять сына двоечника, что невольно вызвал смех. – И не волнуйся, я присмотрю здесь за всем.

* * *

Гудение селекторного телефона отвлекло от важных раздумий. Директор недовольно ткнул пальцем.

– Ну?

– Товарищ директор, – послышался возбужденный голос аналитика, – есть сигнал. Шаман вышел на связь.

– Местоположение определили?

– Сейчас работаем над этим. Нужно еще немного времени. Однако уже ясно, что это не Индокитай.

– А где? Что мне из вас все клещами тащить? – Директор начал привычно раздражаться.

– Э-э, так, Евразия это точно, уточняем. – Голос аналитика внезапно сел, – он здесь…

– Где здесь? Что вы там лепечете!

– В Москве. Где-то южный, юго-западный район. Что нам делать?

– Что-что, переключай на меня. Сам поговорю.

* * *

– Он здесь, – в голосе аналитика прозвучало напряжение пополам с облегчением. Директор хмыкнул. Они сидели в беседке на даче, принадлежавшей комитету. Пока директор не видел ничего заслуживающего внимания. Неожиданным стала только стая ворон неожиданно рассевшихся на ветвях всех деревьев расположенных поблизости. От одного из деревьев отделилась кряжистая фигура в брезентовом плаще. Руководитель Службы протер глаза. Дерево было чуть-ли не вдвое тоньше, чем человек вышедший из-за него. На брезентовое плечо опустилась одна из ворон. Птица громко каркнула прямо в ухо гостя, тот полное впечатление, что-то ответил. Вожак стаи снялся с плеча и перелетел поближе к беседке. Устроился на ветке и уставился на ожидающих недобрым, немигающим взглядом.