Мастера детектива. Выпуск 12

— Они ведь не рассчитывают, что мы появимся в «роллсе». И не знают, что мы готовы к встрече с ними. Так что мы обладаем определенным преимуществом.

— И все равно это чертовски рискованно, — задумчиво произнес Харви.

— Тогда придумайте что–нибудь получше.

После долгих раздумий он криво усмехнулся.

— Черт, да вы точно сошли с ума, если намерены снова пустить в ход этот ваш пулемет. Ладно. — После чего твердой рукой аккуратно плеснул себе еще бренди.

Глава 28

Полицейский «фольксваген» был припаркован у обочины дороги на вершине утеса, однако стражи порядка помахали нам, веля проезжать мимо, и продолжали выборочно останавливать другие автомобили. Очевидно, дороги на подъезде к Лихтенштейну всерьез не контролировались — настоящая проверка ожидала нас на границе, но тем не менее кое–какую информацию я из этого почерпнул.

Полиция не знала, что мы побывали в Монтрё, иначе непременно останавливала бы все машины, о которых было доподлинно известно, что они следуют из Монтрё, — будь то даже машина генерала. Это означало, что мои приятель, инспектор полиции Монтрё, помалкивал, — а если он помалкивает сейчас, то, вполне возможно, будет молчать и дальше. На то у него имелась веская причина: если он заговорит, то будет вынужден признаться как в том, что арестовал Маганхарда, не имея на то законного основания, так и в том, что, поддавшись на мошенническую уловку, выпустил его на свободу.

Проглотить такое — весьма болезненно для самолюбия легавого. Наверное, он еще долго будет это пережевывать и переваривать: ведь он был единственным официальным лицом, способным представить мое подробное описание. Надо бы не забыть как–нибудь навестить его и угостить рюмочкой.

Последние лучи солнца искрились на снегу, покрывавшем склоны гор по ту сторону озера, а когда мы спустились в долину Сэе Таль, вокруг нас начали сгущаться сумерки. Быстро стемнело. Морган включил фары, и огромные желтые лучи осветили дорогу.

— Когда вступаем во владение этой колымагой? — поинтересовался Харви, наливая себе пятую порцию коньяка.

— Думаю, лучше подождать, пока он не остановится, чтобы высадить нас неподалеку от границы. Вы заметили, что он вооружен?

Харви кивнул, сделал маленький глоток и спросил:

— А где, по–вашему, они устроят засаду?

Я вновь развернул карту, закурив, принялся ее изучать.

Система укреплений была продумана на редкость тщательно и основательно. Три линии огневых траншей: первая, вторая и резервная — были соединены зигзагообразными ходами сообщения. Кроме того, вокруг были щедро разбросаны доты, блокгаузы и блиндажи — короче говоря, все необходимое для ведения настоящей войны.

А почему бы и нет? До генералов всегда все доходит слишком поздно, и суть вещей они постигают лишь тогда, когда сами эти вещи уже безнадежно устарели. И эти декорации были построены добрых пятнадцать лет спустя после того, как авиация и бронетехника сделали их совершенно бесполезными. В наши дни нет никакой надобности предпринимать фронтальную атаку на подобные сооружения: достаточно было бы одного звена истребителей–бомбардировщиков, чтобы отрезать их от основных сил и сровнять с землей с помощью «ковровой бомбежки»… Впрочем, нет. В наши дни достаточно просто нажать кнопку. Оказывается, и мои собственные представления о войне уже устарели.

От этого невольно чувствуешь себя старым. Возможно, и проблема генерала заключалась в том же.

— Ну? — нетерпеливо спросил Харви.

— Думаю, они будут двигаться из самого Лихтенштейна, — сказал я. — Там они и станут нас поджидать — они ведь не могут рассчитывать на то, что поймают нас где–либо раньше; сначала им необходимо узнать, где именно мы будем переходить границу. А потом они, наверное, захотят удрать обратно в Лихтенштейн. Со швейцарской стороны легавых будет хоть пруд пруди, — но только со швейцарской стороны. А в Лихтенштейне их всего–то наберется человек пятнадцать, а этого не хватит, чтобы выставить по паре охранников на каждом пограничном посту.

Харви кивнул.

— Значит, встречи с ними следует ожидать у самой границы?

— Думаю, да. Большая часть укрепленной зоны не укреплена вовсе. Фортификации состоят в основном из штабов да артиллерийских позиций. И лишь последние ярдов двести — собственно боевая зона — укреплены как следует. Иными словами, сама граница.

— Масса укрытий, — задумчиво проговорил он, — и так близко до родного Лихтенштейна. — Он снова кивнул. — А что станут делать швейцарские легавые, когда услышат стрельбу?

— Побегут. Но бежать–то им придется примерно с полмили, вверх по дороге, да еще через траншеи. Пожалуй, на само представление им не поспеть.

— Но они будут знать, что я в Лихтенштейне, — резко заметил Маганхард.

— Догадаются. Но не смогут преследовать вас по ту сторону границы. Придется Сюрте начинать все сначала и посылать в Лихтенштейн запрос о вашей выдаче. Вы сами — или же Флец, задействовав свои связи, наверняка сумеете поволынить с этим делом несколько дней, а к тому времени… — Я пожал плечами.

— По–моему, это Лихтенштейн, — тихо произнесла мисс Джармен.