Мастера детектива. Выпуск 6

В последних числах июня на стол начальнику СДЕКЕ генералу Гибо положили донесение его римского резидента. Сообщалось, что трое главарей ОАС — Марк Роден, Рене Монклер и Андре Кассон — поселились вместе в дорогом отеле близ виа Кондотти, в центре города: сняли — должно быть, за бешеную цену — два верхних этажа, для себя и для охраны, восьми отборных ветеранов Иностранного легиона, и на улицу не выходят. Думали было, что у них там совещание; но, очевидно, они просто приняли усиленные меры предосторожности, опасаясь участи Антуана Аргу. Неулыбчивый генерал угрюмо усмехнулся — вот уже и главные террористы отсиживаются в римской гостинице; и не придал рапорту особого значения. Хорошо поработали ребята из Аксьон сервис, а с боннским министерством иностранных дел, которое с февраля негодует на вопиющее нарушение германского суверенитета в гостинице «Эден-Вольф», как-нибудь утрясется. Зато какой отрадный результат — главари ОАС с перепугу попрятались по щелям. Правда, когда генерал заново просмотрел досье Марка Родена, у него мелькнуло сомнение: такой человек с перепугу прятаться не станет, да и чего особенно пугаться? На опытный взгляд вроде и со стороны ясно, что по соображениям политики и дипломатии никто сейчас не позволит устроить новое похищение. Лишь много позже понял генерал Гибо, почему трое оасовских главарей вдруг так озаботились своей безопасностью.

Между тем в Лондоне Шакал не терял времени даром: размеренно и последовательно он выполнял то, что наметил на конец июня и первые две недели июля. Для начала он положил себе прочесть по возможности все, что написал де Голль и что написано о нем. Он пошел в библиотеку и по новейшим книгам о де Голле составил подробную библиографию. Затем заказал по почте нужные издания — на чужую фамилию и адрес — в крупнейших книжных магазинах.

Над книгами он просиживал далеко за полночь, стараясь как можно отчетливее представить себе тогдашнего хозяина Елисейского дворца — от его детских лет до последнего времени. Многое из того, что он узнал, практического значения для него не имело; все сколько-нибудь существенное заносилось в блокнотик. В этом изучении жизни и характера французского президента особенно помог третий том его воспоминаний под названием «Острие шпаги» («Le fil de L''ep'ee»), где Шарль де Голль подробно изъясняет свою жизненную позицию и судьбоносное назначение.

У Шакала был живой и цепкий ум. Он прекрасно усваивал и трезво оценивал прочитанное, а в памяти его откладывалось впрок великое множество всевозможных фактов.

Однако же, хотя образ величавого и надменного президента Франции достаточно вырисовывался из его мемуаров и книг близких очевидцев его жизни, ответа на свой главный вопрос, возникший еще 15 июля в номере венской гостиницы, Шакал покамест не получил. К концу первой недели июля он все еще не знал, когда, где и как его убить. Он отправился в читальный зал Британского музея, заполнил формуляр на все ту же чужую фамилию и углубился в подшивки главной ежедневной французской газеты «Фигаро».

Когда его осенило, в точности неизвестно: по-видимому, 8-10 июля. На мысль его навела газетная колонка 1962 года: он проверил свою догадку по газетам за все годы президентства де Голля, начиная с 1945-го, и она подтвердилась. Никаких сомнений: в этот день и в этот час, невзирая ни на какую опасность и уж тем более на болезнь или на плохую погоду, Шарль де Голль непременно появляется перед народом. Предварительные розыски, таким образом, закончились; теперь надо было продумывать план.

И он продумывал его долгие часы, лежа на тахте в своей квартире, глядя в кремовый потолок и со вкусом выкуривая сигарету за сигаретой, пока план не сложился до последней детали.

Около дюжины вариантов он забраковал, но в конце концов все встало на свои места: в унисон с вопросами «когда» и «где» разрешился и вопрос «как».

Шакал отлично знал, что в 1963 году ни одного из лидеров западного мира не охраняли так тщательно и так надежно, как президента Франции. Убить его было куда труднее, чем, скажем, президента США Джона Фитцджеральда Кеннеди, что и подтвердилось впоследствии. Убийца-англичанин не ведал, однако, о том, что американцы любезно предоставили экспертам французской службы безопасности возможность ознакомиться с организацией охраны президента Кеннеди и те остались очень невысокого мнения о своих заокеанских коллегах. И, по-видимому, недаром: в ноябре 1963 года Джона Кеннеди застрелил в Далласе полоумный авантюрист, а де Голль дожил до своей отставки и тихо скончался у себя дома.

Итак, Шакал знал, что тягаться ему предстоит с едва ли не лучшей в мире службой безопасности, что охрана де Голля постоянно начеку в ожидании очередных покушений, что нанявшая его организация просвечена насквозь. Оставалось рассчитывать на то, что он никому не известен, и на строптивый характер жертвы, которая почти наверняка не пожелает подчиниться настояниям охраны.