Мастера Эфира. Книга первая

Реакция не заставила себя ждать. Мгновенно отреагировав на призыв командира, супримы произвели выстрелы. Воздух взвыл от ускорения летящих стрел. Практически одновременно оба наконечника вошли в глазницы Фауста, с хрустом пробив затылочную кость. Капли крови, сорвавшиеся с кончиков стрел, упали на лицо Тароса. Дитя Гекаты, закинув голову, взвыло от боли. Разжав руки, кинетик отбросил темного.

– Будьте вы прокляты все, все! Что вы сделали со мной? Мои собратья покарают вас. Гемма найдет, Гемма найдет вас, – как в бреду начал твердить Фауст, ударяя кулаками о землю.

Поднявшись на ноги, он попытался вырвать стрелы из головы, но его руки скользили по древкам, смазанным кровью, и каждый раз срывались, причиняя новую боль. Найдя в себе силы, он сломал их, ознаменовав это леденящим криком. Я почувствовал, как слеза Жаклин упала мне на руку и слегка обожгла ее. Она больше не могла смотреть на это и отвела голову в сторону. Илиар, заметив это, взял ее за подбородок и повернул опять к арене.

– Ты должна это видеть, это твои враги. Больше никаких слез, убей в себе жалость к ним. Это не люди, не братья, не сестры, они никто, они – только твоя цель!

В словах Илиара я почувствовал такой холод и ненависть, что мне стало не по себе. Свет и добро я представлял себе иначе, но пелена заблуждения пала после увиденного. Верхний мир далек от всего, что я мог допустить даже в самых страшных снах. Плакала сейчас Жаклин из сострадания к темному, или образ ребенка вызывал у нее жалость, я не знал. Скорее всего, эти слезы были последней данью уходящему человеческому началу, на место которого рвалась новая сущность суприма.

Фауст пребывал в болевом шоке, он ходил по кругу и что-то говорил себе под нос, словно зачарованный. Из глазниц продолжала течь кровь, стекая на грудь. Тарос понимал, что нужно нанести последний и решающий удар. Перейдя в эфир, воин ордена встал на колени и уперся руками в пол. Слова заклинания начали струиться из рта черными нитями и растворяться в пространстве. Поле эфира вздрагивало с каждым произнесенным словом, наполняясь энергией.

– Что он делает? – спросил Пион, обратившись к Илиару.

– Магия призыва! Высший уровень могущественных магов. Искусство древних, дожившее до наших дней. Способность выпустить свою душу в облике воина.

Я чувствовал, что Тарос испытывает боль. Из носа на пыльный пол упали капли крови, скатавшись в комки грязи. Кинетик закричал и тут же обмяк, словно из него вырвали жизнь. На спине зажегся рунический символ в виде открытых ворот. От Тароса отделилась сфера души, которая через секунду преобразовалась в огромного воина. Его тело было прозрачным, и только контуры четко обрисовывали фигуру.

– Спирит вышел, – тихим голосом сказал Илиар. – Воину души нет преград. Он, как чистый Свет, сожжет Тьму.

Фауст продолжал кружиться на месте и что-то шептать. Спирит огромной скалой навис над телом темного. Мощная рука призрачного воина поднялась вверх и резким движением прошла сквозь тело ребенка, вырвав из него сферу души. Фауст слегка качнулся и опустился на колени.

– Гемма отомстит за меня. Обязательно, – он хотел сказать что-то еще, но замолчал навсегда.

Сфера лопнула под мощным нажатием спирита. Фауст дернулся в последней конвульсии и окончательно рухнул на землю. Бой завершился. Спирит растворился в воздухе и легкой дымкой вернулся в тело хозяина. Тарос хотел встать, но упал, потеряв сознание. Все слушатели стояли молча, постепенно осознавая увиденное. Большинство в принципе видели смерть в первый раз, а тем более в такой изощренной форме. Даже студенты старших курсов были потрясены той жестокостью, с которой нам предстоит столкнуться на полях сражений. Я посмотрел на Жаклин. Она стояла с глазами, полными слез, так и не отпуская мою руку.

– Жаклин, Жаклин. Ну что ты? Перестань, – спокойно сказал я.

Не сказав ни слова, она обняла меня и прижалась с такой силой, что перехватило дыхание.

– Мне страшно, – прошептала она.

– Все нормально, я с тобой, – сказав это, я захотел провести рукой по ее голове, но заметил кровь. Взглянув на ладонь, я увидел проколы от ее ногтей. Видимо, Жаклин с такой силой сжимала мне руку, что проткнула кожу.

– Вы что как неживые, все бегом ко мне! – скомандовал Илиар, похлопав в ладоши. – В круг, в круг, живее.

Народ молча столпился вокруг директора академии.

– Кто что понял из увиденного? – продолжил Илиар.

– Тароса лучше не злить, – сказал Пион, посмотрев на арену, залитую кровью.

– Знаешь, Пион, архивариус Криос говорил мне о твоих способностях проризы, он верит, что ты станешь великим предсказателем! Попробуй заглянуть в будущее.

– Зачем? – удивленно спросил он.

– Я говорю: попробуй! – ответил Илиар, нахмурив брови.

– Хорошо.

Пион, демонстративно взявшись за виски руками, перешел в эфир. Пробыв в нем не больше пары секунд, он резко отскочил от Илиара и недоверчиво посмотрел на него.

– Что ты видел?

– Вы поставили мне опять оплеуху, – недовольно ответил прориза, потерев место прошлого удара.

Из толпы послышался смех.