Мастера иконописи и фрески

Другим источником изучения биографии и творчества Феофана Грека стало послание монаха Епифания Премудрого игумену тверского Спасо-Афанасиева монастыря Кириллу Тверскому. Письмо знаменитого древнерусского писателя, составителя житий, представляет огромный интерес для современных исследователей, поскольку его автор повествует о важных событиях из жизни иконописца, а также дает адресату характеристику не только творчества греческого художника, но и его характера с точки зрения человека, близко знавшего мастера иконописи.

Из письма можно узнать о том, что в период с 1408 по 1409 год, в то время, когда татарский хан Едигей напал и уничтожил Троицкую обитель, Епифаний Премудрый скрылся в Твери, в монастыре, управляемом игуменом Кириллом. Тогда Епифанию удалось спасти несколько рукописных книг, в одной из которых игумен Кирилл и увидел изображение константинопольского храма Святой Софии.

Прошло время. Русь оправилась от многовекового татарского ига. Вот тогда-то, вероятно, игумен Кирилл и вспомнил рисунок, изображавший церковь Святой Софии. По всей вероятности, он послал Епифанию письмо с просьбой подробнее рассказать об авторе рисунка, который спустя некоторое время после своего появления стал настоящим образцом для русских мастеров живописи.

В ответном послании Епифаний Премудрый сказал о том, что Феофан Грек написал храм Святой Софии по его, Епифания, просьбе. При этом знаменитый чужеземный живописец заметил: «Невозможно ни тебе того получить, ни мне написать, но, впрочем, по твоему настоянию, я частично напишу тебе, и то, это не часть, а сотая доля от множества, малость, но благодаря этому малому написанному изображению и остальное ты представишь и уразумеешь».

С такими словами художник взял в руки кисти и краски и тот же час изобразил на чистом листе бумаги превосходный по красоте и величию храм. По свидетельствам Епифания, «от того листа была великая польза и прочим московским иконописцам, так как многие перерисовали его себе, соревнуясь друг перед другом и перенимая друг у друга». Кроме того, судя по посланию Епифания, указанный рисунок с изображением церкви Святой Софии сам же Феофан Грек повторил тогда в пятый раз. До этого момента подобные изображения храма украшали титульные листы четырех Евангелий: Матфея, Марка, Луки и Иоанна.

В том же послании Епифания Премудрого содержатся и ценные сведения для современных биографов Феофана Грека. Знаменитый составитель житий так написал о живописце: «Родом грек, книги изограф нарочитый и среди иконописцев отменный живописец, который собственною рукою расписал много различных церквей каменных — более сорока, какие имеются по городам: в Константинополе, и в Халкидоне, и в Галате, и в Каффе, и в Великом Новгороде, и в Нижнем. Но в Москве им расписаны три церкви: Благовещенская Святой Богородицы, Святого Михаила и еще одна. В церкви Святого Михаила он изобразил на стене город, подробно вырисовав его красками; у князя Владимира Андреевича он изобразил на стене также саму Москву, терем у великого князя расписан им невиданною раньше и необычайной росписью, а в каменной церкви Святого Благовещения он написал «Корень Исеев» и «Апокалипсис».

^{Феофан Грек. «Спас в силах»}

^{Феофан Грек. «Старец Макарий Египетский». Фрагмент}

Тот же Епифаний Премудрый свидетельствует о том, что, работая над созданием какой-либо росписи, Феофан никогда не пользовался готовыми образцами. Мастер, «казалось, руками пишет роспись, а сам беспрестанно ходит, беседует с приходящими и умом обдумывает высокое и мудрое, чувственными же очами разумными разумную видит доброту». В своих посланиях Епифаний не раз подчеркивал мудрость Феофана: «Я не мог не подивиться его разуму, его иносказаниям, притчам и его хитростному строению».

Иконописные произведения Феофана Грека не перестают восхищать и сегодняшних ценителей живописного искусства. Персонажи, созданные кистью древнерусского мастера, отличаются своей суровостью и порывистостью, они заражают зрителя своей внутренней энергией и не перестают удивлять своей духовной силой. В целом творческую манеру древнерусского иконописца можно определить словами современного искусствоведа В. Н. Лазарева. Он писал, что в творчестве этого мастера зрителя «поражали сложность духовной культуры, независимость от цеховой рутины, неисчерпаемая фантазия, зоркость глаза на самые тонкие душевные движения, наконец, огромный живописный темперамент».

Андрей Рублев (ок. 1360/70 — ок. 1430)

Первое упоминание об Андрее Рублеве было обнаружено в летописном тексте, датируемом 1405 годом.