Читаем Мастера иконописи и фрески полностью

Но и сам Фуке был в неменьшем восторге от произведений итальянских живописцев. Итальянцы, так же как и нидерландские мастера, оказали некоторое влияние на формирование живописной техники Фуке. Однако он не слепо заимствовал традиции наиболее талантливых художников, а изучал их, пропуская через себя и соединяя с национальными традициями. Благодаря этому ему удалось очень скоро выработать собственную, неповторимую манеру письма, не похожую ни на чью другую. Именно благодаря совмещению, синтезу привычных для него французских, а также нидерландских и наиболее прогрессивных итальянских живописных традиций, он выделился из прочих французских мастеров того времени (в Германии тем же путем шел А. Дюрер).

До 1461 года Фуке работал в Туре, занимая должность придворного живописца Карла VII, а затем пришедшего ему на смену Людовика XI. В 1474 году он получил повышение, став обладателем звания художник короля. Он выполнял многочисленные заказы монарха в большой мастерской, где трудились его подмастерья и помощники.

Среди его работ этого периода наиболее известен портрет Карла VII (около 1445, Лувр, Париж). Фуке удалось необыкновенно точно и правдиво передать характер правителя.

В 1450 году Фуке создал одну из лучших своих алтарных работ – «Меленский диптих». Его левая створка показывает зрителю королевского казначея Этьена Шевалье, верного сподвижника Карла VII (Государственные музеи, Берлин). Рядом с Шевалье стоит его небесный покровитель, святой Стефан, похожий на реального, живого человека. Его рука свободно лежит на плече земного подопечного, задумчивый взгляд направлен в сторону. Этьена Шевалье художник изобразил в момент молитвы. Его спокойное лицо изборождено морщинами, строгий взгляд маленьких темных глаз устремлен прямо перед собой. Образ казначея представляет мастера как талантливого портретиста, способного уловить главные черты характера модели. Чувствуется, что изображенный на картине человек обладает силой духа, твердой волей и способностями дельца. Вероятно, именно таким этот человек и был в реальной действительности. Композиция картины отличается ясной гармонией. Вызывает восхищение и ее цветовая гамма, основанная на золотистых, красных и лиловых тонах.



Ж. Фуке. «Мадонна с младенцем». Правая створка «Меленского диптиха», около 1450 года, Королевский музей изящных искусств, Антверпен


Правая створка диптиха изображает «Мадонну с младенцем» (Королевский музей изящных искусств, Антверпен). Считается, что в качестве модели художнику позировала возлюбленная короля, Агнесса Сорель. Юная Мария восхищает своей красотой и спокойствием. Ее бледное лицо и тело, голубое платье и накинутая на плечи горностаевая мантия кажутся еще более светлыми на фоне маленьких красных ангелов, слетевшихся к ее трону. Спинка трона Богоматери и корона на ее голове украшены драгоценными камнями и крупными жемчужинами. Тщательность, с которой выписана корона, свидетельствует о знакомстве мастера с северным искусством, в частности с творчеством Яна ван Эйка. Строгие линии и сдержанный колорит придают картине необыкновенную выразительность и монументальность.

В 1931 году в церкви Нуан-ле-Фонтен недалеко от Тура была обнаружена еще одна алтарная работа, выполненная Фуке, – композиция «Пьета» (около середины XV века, Нуан). Ей свойственна строгая, почти скульптурная проработка форм, уравновешенная композиция, выразительный и четкий рисунок. Помимо алтарных произведений и портретов, Фуке создавал миниатюры для манускриптов. Среди них – ныне разделенный на части «Часослов Этьена Шевалье» (около 1450–1460, Музей Конде, Шантийи) с прекрасными миниатюрами «Благовещение», «Поклонение волхвов», «Коронование Марии», «Рождество Иоанна Крестителя» и др. Среди персонажей религиозных легенд можно увидеть и портретное изображение заказчика, Этьена Шевалье, представленного так же, как и в «Меленском диптихе», вместе со святым Стефаном.



Ж. Фуке. «Этьен Шевалье со святым Стефаном». Левая створка «Меленского диптиха», около 1450 года, Королевский музей изящных искусств, Антверпен


Миниатюрами Фуке украшены также «Большие французские хроники» (конец 1450-х, Национальная библиотека, Париж), «Новеллы Боккаччо» (около 1460, Баварская национальная библиотека, Мюнхен), «Иудейские древности» Иосифа Флавия (около 1470, Национальная библиотека, Париж). В последней рукописи есть надпись: «В книге… 12 историй… 9 из них украшены славным художником и миниатюристом доброго короля Людовика XI Жаном Фуке, уроженцем города Тура».

Жан Фуке внес большой вклад во французскую живопись XV века и оказал значительное влияние на многих мастеров своей эпохи.

Ганс Мемлинг

(около 1440–1494)

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное