Мастера иллюзий

- Христиане называют их еретиками, - ответил Клод. - В средние века за ними охотилась святая инквизиция, костры полыхали до небес и церкви тогда удалось остановить распространение нового учения, несмотря на его привлекательность.

- В чем же оно состояло? - спросил Артем, не обращая внимание на закатившего глаза Ломова.

- Ты наверняка знаешь, что когда Христа распяли, один из римских легионеров проткнул Иисуса копьем, чтобы прекратить его мучения. Воин целил в сердце, но из раны полилась вода с кровью. На основании этого еретики утверждают, что наконечник не достал до требуемого органа, рана оказалась тяжелой, но не смертельной. Последователи приставили к распятию лестницу и сняли своего кумира с креста. Раненого замотали в ткань, словно труп, положили на ту же лесенку и отнесли в укромное место. Позже, когда Иисус поправился, его переправили за море, где он женился на Марии Магдалине и счастливо прожил до глубокой старости, воспитывая многочисленных детей. Не было ни мученической гибели, ни божественного воскресения.

- Это же всё меняет!

- Вот именно. Церковь требует жить праведно, в соответствии с заповедями бога, который якобы искупил грехи человечества своей жертвой, и тогда после смерти ты попадешь в рай. Еретики же говорят, что рая и ада не существует, жить надо здесь и сейчас, жить счастливо, не отказывая себе в удовольствиях. Мало того, они даже придумали, как! В те времена развлечений было мало, не то, что в наш просвещенный век, но если хорошенько подумать, две взаимосвязанных страсти прошли через века и ничуть не потеряли своей актуальности.

- Это какие? - спросил Артем, уже догадавшись.

- Водка и бабы! - хохотнул Шрек.

- Точно, - кивнул Вобер. - Уже тогда талантливые самоучки начали кипятить вино, получая на выходе жидкость, названную арабским словом "алкоголь". С этим понятно. Но вот со второй страстью всё было гораздо сложнее - если ты спал с женщиной, обычно появлялся ребенок, презервативов тогда еще не изобрели. Многие священники, несмотря на обет безбрачия, а может и благодаря ему, имели любовниц. Дети рождались, невольные отцы вынуждены были содержать, пристраивать в жизни бастардов, причем такие сложности возникали и в среде дворян, и даже у королей. Еретики нашли выход - не хочешь ребенка, изливай семя не в женщину, а на неё.

- Гениально! - фыркнул Ломов.

- А главное - просто, - подтвердил Клод. - Новое учение начало приобретать всё больше сторонников, возведя в статус реликвий Святое копье и Священный Грааль - ту самую лесенку, с помощью которой Иисуса сняли с креста и отнесли в безопасное место. Христианского бога еретики назвали дьяволом, да и что это за отец такой, вопрошали они, что спокойно дал распять собственного сына? Церковь заволновалась, почувствовала угрозу своей власти. Именно тогда Папа римский и благословил создание святой инквизиции, наделив её особыми полномочиями. Новая организация оказалась более чем эффективной, выжившие еретики были вынуждены скрываться, их клеймили вероотступниками, дьяволопоклонниками, сатанистами и уничтожали всех, кого удавалось найти.

Артем уже по-новому взглянул на молчаливых монахов, которые шли позади него. Нет, тьма из их аур никуда не делась, но вот однозначно зловещей назвать её дуал уже не мог. Без тьмы не было бы и света, разве можно заподозрить злой умысел в данной Богом смене дня и ночи? А именно сейчас, когда эту смену отменил своими действиями единственный человек, природа стремится восстановить равновесие. Пусть даже и с помощью еретиков-сатанистов.

- Почему этот решил, что мы отмечены Люцифером? - шепотом спросил Артем. - А как же Анубис?

- Разные ипостаси Господа, - лишь пожал плечами Вобер.

Впереди показались заброшенные склады. Клод сверился с картой, покрутил головой и уверенно ткнул пальцем в сторону покосившегося здания. Смолин с Ломовым достали пистолеты, пошли впереди. Братья с проповедником прикрывали тыл, причем явно не с пустыми руками - Артем заметил под плащами характерные выпуклости. Луч фонаря скользнул по треснувшей стене и застыл на лежащих воротах.

- Кто-то опередил нас, - сказал Клод, разглядывая отпечаток ботинка в подсохшей коричневой кучке.

Полицейские первыми подошли к темному провалу, заглянули внутрь. Луч фонаря выхватывал из темноты пластиковые бутылки, сгнившие коробки, какое-то тряпье - если складом и пользовались, то исключительно в качестве свалки мусора. Тем удивительнее было облако пыли, медленно оседавшее у дальней стены. Смолин шагнул вперед, выставив в сторону руку с фонарем. Это его и спасло.

Короткая очередь вспорола тишину, свет погас. Полицейские мгновенно бросились на пол. Смолин сдавленно ругался, стиснув отбитую пулей руку; Ломов палил из пистолета в темноту. Артем выглянул на мгновение, спрятался за стену.

- Големы. Двое.

- Слуги грандмастера, - сказал Вобер проповеднику. - Цельтесь им в голову или грудину.