Мастера кругов. Тетралогия (СИ)

Стадион был уже полон, и публика жаждала крови в привычном своем обличии. Третий бой десятки должен был вот-вот начаться, и ставки уже были сделаны. Великий Илиан против не менее грозного Дабрелта, две надежды своего народа сойдутся в поединке, чтобы решить судьбу своего народа раз и навсегда. Победитель ознаменует собой конец одной расы и начала новой эпохи для другой. Джорелл, Лонут и Ильмарион провожали Илиана, пока Дутанор оставался в тени, как неугодный для чужих глаз потрошитель. Учитывая участившиеся приступы жажды крови и битвы, матчи он смотрел лишь под присмотром Кэза в покоях Марендрайта.

— Илиан, ты должен быть у ворот через две минуты, — крикнул ему один из организаторов, на что илкарец понимающе кивнул.

Ильмарион подошел к нему первым, чтобы пожелать удачи.

— Не буду обманывать, я поставил немало денег на Дарбрелта, но чтобы ты знал, сделал я так из-за того, что в прошлый раз поставил на Альдебрея, и тот погиб. А ты мужик, что надо, не хочется видеть твой грустный труп, так что даже и не думай оправдать мою ставку, в этих делах мне редко везет.

— Спасибо, Ильмарион, мне лестно слышать эти слова, хорошо, что у Джорелла есть такой друг, — Илиан улыбнулся, и теперь настала очередь его ученика сказать пару слов.

— Все, что нужно, я тебе уже сказал. Не подкачай, Илиан, отомсти этой мрази за оба наших народа, чтобы он прочувствовал ту боль, что и мы. И я заказал сегодня на вечер столик, так что быть всем обязательно.

Илиан усмехнулся, и приятели крепко обнялись. Джорелл слегка похлопал илкарца по плечу, и вот уже Лонут смотрел на брата, грустно улыбаясь.

— Ты же ведь выиграешь, правда? — спросил тот, глядя брату в глаза.

— А если нет?

— Ты должен, я уже потерял двух братьев и не хочу терять третьего. Илиан, ты нужен нашему народу, только тебе под силу возродить его и вернуть ему былое величие!

— Ошибаешься, Лонут, практика показала, что я хороший воин, но плохой руководитель. Даже если я выживу, это право я оставлю тебе, а сам лишь буду помогать всем, чем смогу.

— Главное — выживи, а там разберемся.

— Илиан, время! — вмешался в прощальную процессию организатор.

— Долг зовет, пришло время рассчитаться с одним ренианцем за каждого убитого им илкарца.

Илиан еще раз помахал своим друзьям рукой и исчез за углом, оставив остальным лишь надеяться на его возвращение.

* * *

В этот раз Дарбрелт был один, никто не пришел его поддержать и не сказал слов напутствия, не пожелал удачи. Его народ называл его предателем, а остальные презренно улыбались, глядя ему в след, но это было не важно. Как человек не обращает внимания на пыль под ногами, так и Дарбрелт не обращал никакого внимания на этих ничтожеств, что ничего не стоили в этом мире. Сколь коротка память слабых мира сего, когда сильный называет бывшего героя предателем. Они не думают, не анализируют, большинство лишь принимает эти слова на веру, забывая, что если б не этот «предатель» твое гнилое тело уже доедали черви.

В руках у Дабрелта была лишь одна фотография его семьи, которую он собственноручно убил. Ему хотелось обвинить во всем Алутара, но в первую очередь он винил свою глупость и не желание остановиться и проанализировать ситуацию. Глупый солдафон воспитанный по принципу — приказ должен быть выполнен, любой ценой. Дарбрелт жалел лишь о двух убийствах среди миллионов, остальные были во благо империи, будь-то под влиянием Алутара или же по собственному выбору не имело значения, все они легли в основу фундамента величайшей державы.

Его позвали на бой, и он без колебаний встал, крепко сжимая фотографию некогда счастливого прошлого, окруженный ныне дерьмовой реальностью. «Добро пожаловать во взрослую жизнь, сынок, теперь-то ты узнаешь, что значит хавать дерьмо власть имущих», — именно это ему и сказал отец, когда Дарбрелт впервые выполнил приказ, идущий вразрез его принципам. После этого глава семьи пропал на три дня, а когда вернулся, был изрядно помят и подавлен, сказав, что попал в передрягу на внезапном задании. Только теперь до Дарбрелта дошло, что же именно тогда произошло.

У ворот Дарбрелт и Илиан вновь ощутили до боли знакомую жажду крови и давно позабытое чувство страха. Адреналин струился по телу, гоняясь сердцем по кровеносным сосудам. Каждый из них знал — его враг не простой солдат и даже не ветеран войны, это был совсем иной уровень. После встречи с подобными существами и уходом из битвы живым, можно было смело говорить любому, «Я дрался со смертью и самим богом войны, и я выжил, храбро приняв вызов судьбы».

Тяжелые ворота завыли, словно зовя в бой на своем языке, и открывая двум воинам путь. Крики публики ворвались внутрь, и желтый песок окутал ноги, когда первые шаги были сделаны. Сколько крови великих планетарцев впитало в себя это поле битвы? Одной лишь энергетикой можно было насытить свой дух войной и жаждой к разрушению. Один из них сегодня не уйдет отсюда живым, все это прекрасно понимали. Не будет никакой ничьи и чудесных помилований, между этими двоими только вражда и старые счеты, которые могут свестись лишь кровью и жизнью одного из них.