Мастера особых поручений

— Я полностью доверяю вам в этом вопросе, — заверила Олира. — Доброй ночи, Ильнар. Спасибо… за все.

— Доброй ночи, ваше величество, — склонил голову Тавьер.

На всякий случай дождался, пока дверь королевских покоев закроется, обменялся парой фраз с магами охраны и только после этого отправился в свою спальню.

Мысли его занимала совсем не загадка артефакта и даже не расследование, а королева, которая вдруг решила включить безопасника в ближний круг. Обращение по имени тогда, в порыве чувств, можно было списать на случайное помрачение, а теперь… знак доверия. И Тавьер не знал, что с этим делать.

Да не только с этим, но и с его собственной симпатией к королеве. С мужчиной все было бы понятно: приятельские или даже дружеские отношения существенно облегчают работу. А вот опыта дружбы с женщинами у Ильнара не имелось, он вообще слабо верил в возможность существования подобной дружбы. От закономерного же продолжения логической цепочки утверждением «если не, то…» Тавьер старательно и малодушно отмахивался, усилием воли переключая свое внимание на другие, более важные темы.

Так случилось и в этот раз, поэтому засыпал мужчина, как и положено настоящему безопаснику, с мыслями о раскрытии заговора против короны.

Северный край

Удобную, туранскую часть пути мужчины проделали достаточно быстро. В городе их действительно поджидал мотор. А вот потом, когда транспорт вместе с шофером отпустили домой, продвижение застопорилось.

Читая сообщение о том, что северяне закрыли переход, Тагренай, как человек городской и связанный с охраной порядка, представлял себе некие кордоны и пару хмурых аборигенов, вооруженных чем-то более удобным, нежели талхай,[42] которые недвусмысленно приказывают всем поворачивать обратно, грозя этим самым железом.

Отнюдь. Северян он недооценил. Проход к себе они закрыли буквально, перегородив его огромной монолитной плитой.

Темная щель пещеры прямо перед носом, но туда уже нет смысла заходить: крошечный каменный мешок с единственным выходом, а тот, что ведет под горы, закупорен наглухо. Небольшая каменистая площадка, вокруг которой вздымаются изломанные, неприветливые скалы, припорошенные снежной крупкой. Из всей растительности — только мох да лишайники. Горы загораживают от ветра, но стылый воздух стекает по их склонам, стелется сквозняком и забирается не только под одежду, но, кажется, под кожу. Облака висят низко — сырые, холодные, серые. Так низко, что даже толком непонятно, это уже облака или все еще туман. И вроде благодаря амулетам не холодно, но все равно неприятно.

Сначала Тагренай, конечно, попытался расспросить северянина, который с сосредоточенным видом бродил возле самых скал, но тот только огрызался и требовал не мешать. И хаосит послушно не мешал: любовался пейзажем и не лез под руку.

Любовался, кстати, без сарказма, всерьез. Странное, неприятное место, в котором не хотелось задерживаться лишней минуты, но… было в нем свое очарование. Красота и величие даже не смерти — полного отсутствия жизни. Наверное, во владениях Могильщика подобных уголков в достатке.

— Грай, ты идешь? — явно не в первый раз окликнул его северянин.

— Куда? — заторможенно спросил ужастик, не глядя на спутника.

— У нас дело есть, забыл? Грай! — Таллий подошел и тряхнул мага за плечо. Тот очнулся, ошалело помотал головой и наконец сфокусировал взгляд на друге.

— А ты что, нашел проход? — полюбопытствовал хаосит.

— Прокопал. Зубами, — огрызнулся тот. — Ты вообще в порядке? Как-то странно выглядишь и ведешь себя. Ты помнишь про особенности местного магического поля? Может, это оно на тебя действует?

— Нет, у меня амулеты. — Тагренай выразительно похлопал себя по груди, там под одеждой на шнурках висела целая связка магических штучек. — Они, конечно, не вечные, но пока экранируют исправно. И от холода защищают, и от повышенной концентрации магического поля, и силу стабилизируют, и даже какой-то целительский есть, чтобы перепады высот не били по голове. Я просто немного… ушел в транс.

— Куда? — искренне изумился Таллий.

— Магов учат так успокаивать силу, когда она только пробуждается, — охотно пояснил уже вполне очнувшийся ужастик. — Есть много способов, главное — сосредоточиться на чем-то, кроме собственных эмоций и этой самой силы. Удобнее всего на дыхании, эффективнее — на созерцании, просто для последнего не всегда есть условия. А здесь местность ну очень располагает: все спокойное, неподвижное, незыблемое. Ладно, а куда идти-то? Что ты там прогрыз, показывай! Или ты плиту отодвинул?

— Айш! С кем я связался? — прокомментировал северянин, но дальше тему транса развивать не стал и начал отвечать на вопросы: — Плиту можно отодвинуть только изнутри. Там большая пещера, этот каменный диск катается в специальном пазу, и с той стороны его без особых усилий могут подвинуть двое. А мы воспользуемся запасным ходом, для своих.

С этими словами Таллий повел спутника вдоль горы, меж огромных валунов. Метрах в тридцати от главной пещеры, среди камней, обнаружилась нора, пролезть в которую можно было разве что на четвереньках.