Мастера острых сюжетов

— Лила… разумеется… Ты всегда называла себя так, — она крепко обняла её, а Лила не осмелилась противиться.

— Лила, неужели ты не узнаёшь меня? Я — Анна!

Глава 25 Голли во весь рост

Смутно забрезжило воспоминание о далёком детстве.

— Не хотите ли присесть? — предложила Лила больной.

Женщина не могла удержаться от слез.

— Неужели ты не помнишь об этой ужасной ночи? О пожаре, о госпоже? Её больше нет в живых!

И снова Лила пыталась вспомнить то, о чём говорила Анна, но не смогла. Она вопросительно посмотрела на Голли.

— Это так и есть, малютка. Она действительно знала тебя, она была твоей няней.

— Это правда! Да благословит вас господь, что вы сказали ей об этом. Все думали, что она погибла в пламени. Они потом показали мне твоё истлевшее платье, но я всегда говорила, что ты жива! А потом это долгое ожидание… Они спрятали меня в большом доме… у меня так болела голова… Потом эти ужасные китайцы… — При этом воспоминании она задрожала всем телом. — Ведь я смогу ныне остаться у тебя? Я буду смотреть за тобой как прежде, дорогая моя…

Голли оставил женщин наедине и прошёл в столовую, где его ожидал Айкнесс.

— Всё в порядке, — сказал Эйкс.

Капитан Айкнесс поднялся с места и подошёл к зеркалу. Приложил платок к царапине на щеке.

— Я не был подготовлен к этому, — проворчал он.

— И она не была подготовлена к этому, — сказал Голли. — У сумасшедших порой бывает изумительная память.

— Как она изменилась! — продолжал капитан. — А когда-то она была очень хорошенькой девушкой.

Эйкс промычал в ответ что-то неопределённое и налил себе виски с содовой.

— Было время, когда и ты неплохо выглядел, — сказал он. — Если бы ты в своё время не выглядел хорошо, тебя бы не послали в качестве приманки для неё. Теперь у нас не осталось никого, кто годился бы для такой роли.

— В самом деле, она была очень хороша, — сказал задумчиво капитан. — Я был неравнодушен к ней. Ведь она была единственной разумной женщиной, которую мне пришлось встретить на своём веку. Что ты хочешь предпринять с Леном?

Голли закурил сигаретку и не сразу ответил.

— Я хочу извлечь его оттуда.

— Ты думаешь, он выдаст нас? — спросил Айкнесс.

— Нет, он не выдаст. Но я знаю другого, кто мог бы нас выдать.

Капитан принуждённо засмеялся.

— Во всяком случае, этот другой не я. Я слишком глубоко завяз в этом.

— То же самое было с матушкой, и всё же она чуть не заговорила, — заметил Голли.

Наступило длительное, тягостное молчание. Первым нарушил его капитан.

— Лила тоже создаст нам ряд затруднений, — сказал он.

— Ты полагаешь? — холодно заметил Голли. — Об этом не может быть и речи. Она выйдет замуж и будет жить семейной жизнью. Но за моряка она не выйдет, — нагнувшись к капитану, он продолжал. — Я ничего не имел против, чтобы ты разыгрывал перед нею любящего отца, но этой ролью тебе придётся и ограничиться. Тебе не суждено жениться на ней, и не на её деньги ты выстроишь дворец в Рио-де-Жанейро.

Соперники молча уставились друг на друга. В глазах Айкнесса светилась смертельная ненависть, а Голли по-прежнему был абсолютно безучастен, но за этим внешним безучастием таилась угроза.

— Я не знаю, как закончится всё это, но этим господам полицейским я оставлю о себе хорошую памятку. При желании мог бы без особых затруднений улизнуть из Лондона, но для меня это недостойный выход из положения. Я не какой-нибудь рядовой преступник, и со мною придётся считаться. В течение десяти лет я занимался скупкой краденого, чтобы сколотить основной капитал для нашего предприятия. Я один на свой собственный риск ограбил Лионский Кредит, чтобы раздобыть тебе деньги на покупку парохода. Я сколотил нашу шайку — весь Лондон находится под моим контролем. Мне известны три с лишним тысячи чинов уголовной полиции. И прежде, чем уйти на покой, я закачу напоследок блестящий спектакль. А потом, на досуге, мы сможем разобраться в наших отношениях и решить вопрос относительно Лилы. Но если ты сейчас вздумаешь заняться этим вопросом и будешь решать его в неугодной мне форме, то я дам тебе один совет: поскорей вынь из кармана револьвер и попытайся пристрелить меня раньше, чем я отправлю тебя на тот свет.

Айкнесс нервно откинулся на спинку стула. Губы его дрожали. Этот большой, сильный человек был трусом, и Голли, блестящий психолог, знал об этом.

— При желании, капитан, я мог бы тебе назвать пароход, на котором мы отплываем, — продолжал Голли, изложить все детали нашего плана, мог бы даже назвать номер каюты и имя человека, который обвенчает нас с Лилой…

— Тебя и Лилу!? — вскричал Айкнесс.

Голли кивнул.

— Я ведь моложе тебя на целых десять лет. Мы отлично уживёмся. К тому же, все документы, подтверждающие её происхождение, находятся у меня в руках. Часть бумаг досталась мне от Синнифорда, а остальные я раздобыл из банка.

Капитан смирил свой гнев и попытался улыбнуться.

— Ты сумасшедший парень, Голли, — сказал он. — Единственное, чего я не могу понять — как ты позволял, чтобы твоя старуха командовала тобой?