Читаем Мастера пейзажа полностью

К этому времени относятся многочисленные автопортреты и портреты Розы. Не забывает мастер и о пейзажной живописи. Художника по праву считают основоположником нового типа пейзажа, в котором конкретное и реальное тонко соединено с вымыслом. Проявление подобных свойств можно увидеть в известной работе Розы «Пейзаж с мостом» (Галерея Питти, Флоренция). На первом плане зритель видит богато одетых всадников, остановившихся в раздумье: какую дорогу избрать? Справа на освещенной солнцем равнине раскинулось селение – именно в этом направлении и движутся путешественники. Перед ними бродяга в лохмотьях. Энергично жестикулируя, он предлагает им пройти по мосту, вероятно, объясняя, что так они выиграют время. А по мосту уже движутся другие всадники, не замечая притаившихся за уступом скалы разбойников. Пейзаж пронизан ощущением тревоги. Эта напряженность создается с помощью светотеневых контрастов (темные тени на земле и яркий солнечный свет вдали, где лежит селение), колорита (желтовато-бурые краски скал и голой, лишенной растительности земли) и композиции. Мрачно высится над головами путников скалистая арка с руинами крепости, пустыми глазницами смотрят на зрителя пролеты старого моста. Деревья, протянувшие к людям голые сучья, ничуть не оживляют пейзаж.

С. Роза. «Грот с каскадом», Галерея Питти, Флоренция

В работах Розы сильна романтическая струя. Недаром представители романтического направления, появившегося в живописи лишь на рубеже XVIII–XIX веков, считали итальянского мастера своим предшественником. Начинающие романтики внимательно изучали творчество Розы и копировали его картины.

Э. Т. А. Гофман устами героя своего рассказа так охарактеризовал пейзажную живопись Розы: «Для него природа существует только в виде гигантских нагроможденных скал, приморских утесов, непроходимых лесов! Из ее звуков доступны его уху не тихое веяние ветерка и сладкий шорох листьев, а, напротив, дикий рев урагана да грохот свергающихся водопадов».

С. Роза. «Пейзаж с мостом», Галерея Питти, Флоренция

Среди лучших творений Розы – «Лесной пейзаж с тремя философами» (Картинная галерея, Дрезден). Картина полна живого движения, кажется, что какая-то огромная космическая сила заставляет ветер гнать по небу облака и гнуть ветви деревьев. Даже огромные камни на берегу напоминают шевелящихся фантастических животных. Казалось бы, удел философов – тихое, спокойное раздумье. Но три мудреца на картине Розы предстают активными и деятельными, они готовы принять участие в этой битве стихий. Чтобы сделать картину более выразительной, мастер использовал те средства, которые много лет спустя возьмут на вооружение художники-романтики, – яркие светотеневые эффекты, смелые мазки, динамичные линии, неровные ритмы. Во Флоренции Роза, помимо пейзажей, написал множество натюрмортов с изображением старинных книг, музыкальных инструментов, приборов, применяемых в астрономии, а также картин со сценами битв.

В 1649 году Роза вновь вернулся в Рим, где купил себе дом на Монте Пинчо. Недалеко от него жили французские художники Клод Лоррен и Никола Пуссен. В Риме Роза создал множество пейзажей, портретов, композиций на античные и религиозные сюжеты. Он всегда работал сам, без помощи учеников и помощников. Прекрасный пейзажист, Роза тем не менее стремился к высокому жанру, полагая, что с его помощью можно донести до зрителя свои этические идеалы и изменить мир. Именно этим и объясняется его ответ испанскому инфанту Франсиско Хименесу, который, посетив мастерскую художника, попросил его показать «очаровательные небольшие пейзажи», виденные им в иностранных картинных галереях. Роза ответил: «Ваше Высочество, я ничего не знаю о пейзажной живописи. Однако я кое-что знаю о живописи фигурной и исторической, которую я хотел бы предложить вниманию такого судьи, как Вы. Это публике принадлежит фантастическая мысль, будто я – пейзажист».

<p>Ян ван Гойен</p><p>(1596–1656)</p>

Ян ван Гойен, один из самых известных голландских пейзажистов, внимательно изучал природу. Художник любил работать в пасмурную погоду, видимо, она более всего соответствовала его душевному настрою. Сохранилось множество натурных зарисовок Гойена, свидетельствующих о том, как тщательно и кропотливо исследовал мастер все, что видел вокруг: берега рек, пустынные песчаные дюны, морское пространство с парусниками, унылые долины, простирающиеся на многие километры.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология