Мастера вызывали?

– Это мой племянник, сын моей сестры. Она вместе с мужем погибла в автомобильной катастрофе. Родственников у нас нет, и поэтому я взяла ребёнка к себе. А тут это дело… – Она страдальчески сморщилась, махнула рукой, как бы отмахиваясь от чего-то очень неприятного. – Ну да ладно, как-нибудь выкрутимся… Я очень похожа на сестру, поэтому Женя называет меня мамой, и я хочу, чтобы он верил, что именно я его мать.

– Взять ребёнка на воспитание – этого мало, – возразил Сергей. – Детей надо хорошо кормить, чисто одевать, выводить на свежий воздух. А ты посмотри на него – он же у тебя как тень стал, бледный, хилый. Ты почему ему обеды не варишь?

Лицо Ларисы болезненно сморщилось, губы как-то совсем по-детски надулись, и она обидчиво ответила:

– Денег нет.

– Как нет? Ты же зарплату получаешь? Какой у тебя оклад?

– Сто рублей.

– И тебе не хватает на еду?

– Раньше хватало, но дело в том… – она замялась и вдруг заплакала.

Сергей растерялся, уже приняв вину на себя и решив, что довёл девушку до слёз.

– Зачем же плакать, – забормотал он нерешительно. – Я ведь ничего обидного не сказал, просто собираюсь до истины докопаться.

– У меня растрата – шестьсот рублей. Если я эти деньги не внесу в кассу, меня посадят в тюрьму, – задрожав, как в ознобе, заговорила она. – Поэтому я и решила копить. Занять-то мне не у кого, да и кто даст такую сумму? Сто пятьдесят рублей я собрала, но еще целых четыреста пятьдесят нужно. – В голосе ее послышался ужас перед названной цифрой. – А я уже выдохлась. Ты думаешь, я поздно пришла – гуляла? Нет, я уборщицей подрабатываю в одном учреждении, на полставки. Убираюсь по вечерам, но так устаю – сил нет. Где же мне такую сумму наскрести? Экономить можно только на еде, вот и экономлю: сама не ем и Женька кое-как перебивается. А если меня посадят а тюрьму, что, ему лучше будет? Думаю, пусть лучше на хлебе с молоком временно посидит, чем один останется. А я его люблю и никому не отдам. Кроме него, у меня никого нет.

Она снова заплакала, и Сергей совсем уже мягко попытался утешить:

– Не расстраивайся из-за такого пустяка и никогда не делай из денег проблему. Тайфун – это еще не погода, пронесётся – и нет его. Вокруг живые люди, помогут. Я достану тебе четыреста пятьдесят рублей, а ты Женьку корми получше.

Лариса взглянула на него недоверчиво, но слёзы высохли у неё на щеках.

– Ты странный парень, – тихо вздохнула она.

– Почему странный? Неужели порядочность всегда выглядит странно?

– Нет. Но люди, с которым я общаюсь, не из того круга. Если они что-то к делают, то за деньги, за какую-то выгоду. У них везде и всюду связи, блат. Им легко жить, хотя они часто запутываются сами и запутывают других. Я иногда смотрю на них, и мне делается страшно, чувствую, что попала в какое-то болото и вязну. Ты делаешь всё бескорыстно. Не думай, что я ничего не понимаю, Женьку пожалел, навещаешь его. Я вижу, что ты это делаешь не из-за меня, а только из-за того, что тебе Женьку жалко… А знаешь, почему я в торговлю пошла? Потому, что считала по наивности, что продавцы находятся в особом почёте. Была у меня знакомая, заведующая книжным магазином, так ей бесконца звонки от заведующих других магазинов, и от директоров заводов, и даже из исполкома, и всё таким любезным тоном. Каждому позарез нужны хорошие книги, и уж она за них получала то, что другим и во сне не снилось. Случилось мне побывать у неё дома, так я решила, что попала в квартиру министра. Вот тогда-то и мне захотелось в торговлю. Она меня и устроила в универмаг «Ромашка». Думаешь, туда легко попасть? Нет, требуются связи. Но молодости я о многом не подозревала. А тут так всё обнажилось, что жутко стало.

Она замолчала и закрыла лицо руками.

Сергей слушал ее рассказ с большим интересом, открывая новое не столько в словах, сколько в самой девушке, и постепенно из пустышки, какой он считал ее до сих пор, она превратилась для него в человека страдающего, запутавшегося и ищущего выхода.

Лариса подняла голову, пристально вгляделась в его лицо, умное и внимательное, словно проверяя, не обманывается ли в нем, потом спросила:

– Вот ты человек без связей, скажи – тебе легко жить?

Молодой человек пожал плечами, как бы недоумевая такому странному вопросу.

– Со связями, без связей – я об этом не думал, а всегда старался жить честно.

– А я поняла, что любые связи – это, прежде всего – сделка с собственной совестью… Если хочешь знать – растрату мне подстроили, и знаешь при содействии кого? – Сергей покачал отрицающе головой. – Того самого Виктора, который увивается вокруг меня в магазине.

– Который завязывал тебе шнурки? – уточнил мастер.