Мастерская кукол

Надо будет подумать, решила Айрис, как добиться того, чтобы позы всех троих выглядели свободно и естественно. На ее взгляд, на картинах художников – членов П.Р.Б. – человеческие фигуры выглядели застывшими, хотя Луис и убеждал ее, что эти несколько нарочитые позы призваны передавать не столько движение, сколько идею. Нет, пусть он говорит, что хочет, – она все равно сделает по-своему. Своих героев она разместит так, чтобы запечатленная на картине сценка выглядела как можно натуральнее – ну, как если бы кто-то случайно ее подсмотрел, бросив взгляд в раскрытое окно. Никакой пассивной сосредоточенности на лицах, никакой скованности в движениях. Луис должен выглядеть так, словно он вот-вот рассмеется, а Альби – словно он только что проглотил украдкой пару сочных, сладких клубничин. Если она хочет, чтобы ее картина славила Жизнь во всей ее естественности, значит, каждая деталь должна излучать радость. Ах, если бы ей удалось уговорить позировать и Роз, подумала Айрис, но она понимала, что та ни за что не согласится. Что ж, она напишет на столе вазу, в которой будет стоять одна-единственная роза, символизирующая отсутствующую сестру.

Тут Айрис вспомнила стихотворение, в котором воспевались очарование и красота мира. Однажды ей прочел его Луис. Одну строку из этого стихотворения можно будет поместить на картине в рамочке на задней стене. «В прекрасном – радость без конца без края…» – и дальше еще что-то насчет покоя и чудесных снов.

– Что с тобой? Замечталась?.. – спросил Луис, и Айрис моргнула.

– Я думала о том, что должна… написать тебя! – выпалила она.

– Ты это серьезно? И как ты собираешься меня писать?.. – проговорил он, но Айрис только покачала головой. Ее идея была еще слишком хрупкой – совсем как только что проклюнувшийся из земли росток, который может погубить любое неосторожное прикосновение.

– Я пока не знаю, – ответила она. – Просто мне хочется, чтобы меня воспринимали как настоящего художника. Как ты думаешь, женщина может быть художником?

– Что ж, тебе повезло, потому что у тебя, бесспорно, есть талант. И к тому же свой собственный натурщик, который никак не ограничивает тебе доступ к собственному телу… но только с точки зрения изучения перспективы.

Айрис слегка приподнялась на локте.

– Талант? Ты действительно считаешь, что он у меня есть?

– Ты сама знаешь, что есть.

– Но… раньше ты никогда мне про это не говорил. Не говорил про талант. Ты вечно твердил, что у меня есть «способности» и при этом этак презрительно фыркал, словно тебе в нос залетела муха.

– Разве? Неужели я действительно ни разу не сказал, что у тебя есть талант? Серьезное упущение с моей стороны… – Луис задумчиво покрутил надетое на палец кольцо. – Знаешь что?.. Мы можем сделать вид, что ты мужчина. Если ты возьмешь мужской псевдоним, твои картины будут продаваться лучше, гораздо лучше. Многие художники поступали подобным образом.

Айрис улыбнулась.

– Я не смогу оставаться собой, если публика будет знать меня как Айвена или Айзека.

– Что ж, пусть будет по-твоему!.. Мисс Айрис Уиттл, знаменитая художница! Живое доказательство того, что женщины способны не только ткать гобелены и малевать акварелью цветочки и птичек! – Он посмотрел куда-то в угол, и Айрис, проследив за его взглядом, разглядела на стене вставленную в рамку миниатюру. – Моей маме ты бы точно понравилась!

– Даже несмотря на то, что я работала в лавке?

– Она позабыла бы об этом так же быстро, как я. Ты сложена как настоящая леди, а характера у тебя хватает на десятерых.

– На десятерых леди Гижмар? – с улыбкой уточнила Айрис, поглаживая свою любимую часть Луиса – участок загрубевшей кожи у верхней границы бедра.

– Я тебя предупреждал! – сказал Луис, приподняв пальцами ее подбородок, и Айрис снова его поцеловала. Она целовала и целовала его жаркие губы, пока ей не стало казаться, что еще немного – и она утонет в них, точно в океане.

Билет

Как Вы и прасили, пасылаю Вам билет на аткрытие Великой выстафки, которое имеет состояться завтра.

Хрустальный дворец