Читаем Мать-Анаконда полностью

Мать-Анаконда

Эта книга не для того, чтобы прощать или верить в себя. Надеюсь в этом вы уже преуспели. Это история про скрытый смысл, который эмоции все это время заставляли тебя упускать. Что-то началось еще до того, как ты родился. Что-то немыслимое, адское, нечеловеческое. Что-то началось в тебе самом. Больше всего на свете ты хочешь довести это начатое до конца. Но не понимаешь, где же этот конец. Это и есть твоя неравная борьба. В поиске смысла ненависти пройдет твоя жизнь. Не надо стыдится, если твоя мать – Анаконда. Не надо впадать в истерику и орать. Не надо бояться. Собери всего себя в кулак, посмотри матери в глаза и скажи, что был прав. А потом беги!

Анна Эм

Психология и психотерапия18+

Предисловие


Чему может научить Мать-анаконда?…


Эта книга не для того, чтобы прощать или верить в себя. Надеюсь в этом вы уже преуспели.


Это история про скрытый смысл, который эмоции все это время заставляли тебя упускать.


Что-то началось еще до того, как ты родился. Что-то немыслимое, адское, нечеловеческое. Что-то началось в тебе самом. Больше всего на свете ты хочешь довести это начатое до конца. Но не понимаешь, где же этот конец.


Это и есть твоя неравная борьба. В поиске смысла ненависти пройдет твоя жизнь.


Не надо стыдится, если твоя мать – анаконда. Не надо впадать в истерику и орать. Не надо бояться. Собери всего себя в кулак, посмотри матери в глаза и скажи, что был прав.


А потом беги!


Читай, даже если будет больно, до самого конца. Пытайся дышать, пока я убиваю тебя.


Твоя Мать-анаконда.


…..


Посвящается мне.


Роман от лица моей несуществующий матери.


Рождение


Я не родила, я выплюнула тебя на этот свет.


Я могла бы родить много детей, но я решила, что лучше уж один сильный, чем 15 гадких выползков, едва способных волочить свой хвост подальше от любой опасности.


На этот раз их было 9. Я начала душить их по одному, сонных, ничего не подозревающих ублюдков, в кромешной темноте скал. Не видя меня, они уже узнавали убийцу. С первого вздоха их жизни они ассоциировали понятие "мать" со смертью и агонией.


Выжили трое.


Те, которые даже секунды не думали об обидах и предательстве. Они дрались со мной. Они знали ещё до того, как я решила их убить, что я – враг.


Ты последний. Я душила тебя дольше всего…Я не смогла убить твою надежду, что я просто мать. Но у меня были годы впереди, чтобы окончательно убедить тебя в обратном.


И я убивала тебя тебя все эти годы. Смерть стала твоей жизнью, благодаря мне.


Встречи


Ты плакал.


Пытался посмотреть в мои глаза и молча плакал. Я даже не знаю сын ты или дочь. Мне все равно.


Ты просто змееныш, гадкий змееныш, не имеющий права на жизнь.





Я ненавижу тебя. Моя задача ненавидеть тебя так сильно, чтобы ты узнавал приближающуюся ярость по вкусу и запаху ветра, и даже по едва заметной вибрации воздуха.


Мне всегда было плевать на твои чувства. Иногда я притворялась, что слушаю и принимаю тебя. Но это только для того, чтобы неожиданно сделать тебе ещё больнее. Чтобы заново пустить кровь в едва заживших ранах.


Я столько яда добавила в твою кровь, что ты даже не замечал смертельных укусов чужаков. Я ставила на тебе клейма, сжигая кожу до самого мяса, а ты менял шкуру и отращивал неживое тело снова и снова.


Я кидала тебя под колёса машин, под падающие камни, в горящие окна. Ты выползал, блевал собственными кишками, хрипел и полз, цепляясь зубами за землю. Полз, уже не боясь, что тебя раздавят и разорвут в клочья.


Все твои мучения и слёзы я втоптала в грязь. Ты кричал так громко, что все живое исчезало из виду, предпочитая обойти тебя стороной. А я даже не слышала, я только понимала по открытой окровавленной пасти, что делаю все правильно.


Твои глаза стали красными, а разорванный язык больше не помещался в рот. Ты отвратителен. Никто не подумает, глядя на тебя что ты не мразь и это моя заслуга.


Я ненавижу, когда ты ползешь ко мне.


Что тебе ещё от меня нужно!?


Я ненавижу смотреть в твои глаза.


Ты просто змееныш.


Твоя работа рыть собственные норы, а не лезть в мои!!!!


Охота


Нет. Меня никогда не радовали твои победы. С тех пор, как ты впервые вонзил свои зубы в жертву, я больше не смотрю в твою сторону.


Дети не заслуживают похвалы. Там, за краем пещеры, никто и никогда не скажет тебе правды. Сколько бы ты ни сделал, это ничто.


Я не учу тебя выживать. Ты уже выжил.


Но я напоминаю тебе о смерти и ненависти каждую секунду.


Я учу тебя умирать каждый день. И не вижу никакой благодарности.


Так почему же я должна поддерживать тебя?!


Когда ты побеждаешь врагов страшнее и сильнее тебя в несколько раз, ты ничто. Ты просто сегодня удачно пожрал и все.


Ты не заслуживаешь привилегий. Ты всегда их будешь зарабатывать тяжким трудом, ползая на собственном пузе. А перед самым носом долгожданную добычу у тебя уведут дикие лисы, и тебе придется спасаться бегством.


Пока ты ешь одного, кто-то уже жрёт тебя самого. Жизнь это яд, схватка и смерть.


Я напоминаю тебе об этом каждым своим взглядом.


Пропасть


Я дождалась момента, когда ты крепко заснешь и сбросила тебя в пропасть.


Больше ты никогда не кричал.


Напутствие


Я дала тебе напутствие лишь один раз. Я рассказала тебе о том, что ты всегда будешь одинок.


У Матери-анаконды нет самца. Но даже если он есть, он с удовольствием будет смотреть в другую сторону, на более слабых, нежели чувствовать на себе её власть. Поэтому и у тебя никогда не получится жить ни в какой общности. Ты просто должен знать, что у сильных такого не бывает. Каждый сильный только сам по себе.


Ты снова не поверил. И тогда я решила ненавидеть тебя еще сильнее. За всю твою веру, наивность, надежду, за любые попытки жить без ненависти. Я не простила тебя за то, что ты сам так и не смог ненавидеть себя.


Бегство


Однажды ты захотел сбежать. Не сгинуть, не пропасть, не умереть, а сбежать.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Шопенгауэр как лекарство
Шопенгауэр как лекарство

Опытный психотерапевт Джулиус узнает, что смертельно болен. Его дни сочтены, и в последний год жизни он решает исправить давнюю ошибку и вылечить пациента, с которым двадцать лет назад потерпел крах. Филип — философ по профессии и мизантроп по призванию — планирует заниматься «философским консультированием» и лечить людей философией Шопенгауэра — так, как вылечил когда-то себя. Эти двое сталкиваются в психотерапевтической группе и за год меняются до неузнаваемости. Один учится умирать. Другой учится жить. «Генеральная репетиция жизни», происходящая в группе, от жизни неотличима, столь же увлекательна и так же полна неожиданностей.Ирвин Д. Ялом — американский психотерапевт, автор нескольких международных бестселлеров, теоретик и практик психотерапии и популярный писатель. Перед вами его последний роман. «Шопенгауэр как лекарство» — книга о том, как философия губит и спасает человеческую душу. Впервые на русском языке.

Ирвин Ялом

Психология и психотерапия / Проза / Современная проза / Психология / Образование и наука
Психология поведения жертвы
Психология поведения жертвы

Современная виктимология, т. е. «учение о жертве» (от лат. viktima – жертва и греч. logos – учение) как специальная социологическая теория осуществляет комплексный анализ феномена жертвы, исходя из теоретических представлений и моделей, первоначально разработанных в сфере иных социальных дисциплин (криминологии, политологии, теории государственного управления, психологии, социальной работы, конфликтологии, социологии отклоняющегося поведения).В справочнике рассмотрены предмет, история и перспективы виктимологии, проанализированы соотношения понятий типов жертв и видов виктимности, а также существующие виды и формы насилия. Особое внимание уделено анализу психологических теорий, которые с различных позиций объясняют формирование повышенной виктимности личности, или «феномена жертвы».В книге также рассматриваются различные ситуации, попадая в которые человек становится жертвой, а именно криминальные преступления и захват заложников; такие специфические виды насилия, как насилие над детьми, семейное насилие, сексуальное насилие (изнасилование), школьное насилие и моббинг (насилие на рабочем месте). Рассмотрена виктимология аддиктивного (зависимого) поведения. Описаны как подходы к индивидуальному консультированию в каждом из указанных случаев, так и групповые формы работы в виде тренингов.Данный справочник представляет собой удобный источник, к которому смогут обратиться практики, исследователи и студенты, для того, чтобы получить всеобъемлющую информацию по техникам и инструментам коррекционной работы как с потенциальными, так и реализованными жертвами различных экстремальных ситуаций.

Ирина Германовна Малкина-Пых

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Психология взрослости
Психология взрослости

Психология зрелости и психология старости — два раздела психологии взрослости, которым посвящена уникальная книга профессора Е. П. Ильина. Учебное пособие охватывает широкий круг актуальных вопросов, среди которых социально-психологические аспекты зрелого и старческого возраста, разновидности зрелости и ее влияние на профессионализм, «бальзаковский возраст», экзистенциальное акме, социальные функции взрослых, старение как процесс и его профилактика, а также многие другие. В конце пособия вы найдете полезные методики и подробный библиографический список.Издание предназначено для психологов, врачей, педагогов, социологов, представителей смежных специальностей, а также студентов вузовских факультетов соответствующих профилей.

Евгений Павлович Ильин

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука