Мать четырех ветров

Бланке дель Соль я отказать не могла — мэтресса являлась моей университетской наставницей, ну и ко всему должок у меня перед ней был. Год назад (а кажется, что целую вечность) Бланка спасла мою непутевую жизнь, призвав ветер и не дав мне разбиться вдребезги о мраморные плиты Арадского замка.

— Приглашаю.

Комната мэтрессы от наших студенческих келий мало чем отличалась. Разве что рассчитана она была на одну постоялицу, а нам-то по двое приходится ютиться. Ну и побогаче обстановка, конечно. Парчовый балдахин над кроватью, зеркало вполстены и предмет моей зависти — гроздь тоненьких серебряных трубочек на потолочной балке. Ветряные колокольчики называются. Дзинь-дзинь, дин-дон… Себе такие же хочу. Но их вроде только за особые заслуги пользовать разрешают. Интересно, а деньжищи, которые я сегодня на благо родного заведения отвалила, за особую заслугу считаются? Л то мне от собственной щедрости никакого удовольствия.

— Выпьешь? — Бланка заправила за ухо прядку иссиня-черных волос и кивнула, указывая на стол.

— Рановато вроде, — неуверенно ответила я. Вино у мэтрессы всегда было отличное, не чета кислой водичке, которую наливают студентам по праздничным дням. — Да и на учебу мне пора.

Ветреница рассмеялась:

— Если спросят, скажешь, о будущем своем со мной беседовала, как со старшим товарищем. Так что, наливать?

— Нет, спасибо. — Я присела за стол. — О чем вы на самом деле хотели со мной поговорить?

Хозяйка запахнула халат, устроилась напротив меня, спиной к зеркалу, и щедро плеснула из бутыли в свой бокал.

— Ну разумеется, о будущем. Грязнить здешний воздух нелепой ложью было бы недопустимо.

Блестящие черные глаза серьезно уставились на меня. Я отвела взгляд. Отражение в зеркале было бледным и встревоженным. Испуганная мышка, особенно в сравнении с яркой уверенной Бланкой.

— Судя по донесениям из восточной провинции, торговый путь перестал представлять опасность для путешественников, — заговорила Бланка, раскрывая большой шелковый веер.

— Слышала, разбойники, которые там промышляли, пропали все в одночасье, — поддержала я светскую беседу. — Сбежали, видимо, куда-то. А атамана разбойничьего альгва-силы арестовали. Слухи такие ходят…

Я теребила локон у виска, подумывая все-таки угоститься вином. Ряженки-то у почтенной мэтрессы, скорее всего, нет.

— Мужчины часто говорят тебе, что ты красивая? — Вопрос прозвучал неожиданно.

— Не часто, — правдиво ответила я. — Мне мужчины вообще что-то редко говорят. Я, можно сказать, последние шесть лун — ах, простите, месяцев — от мужчин ничего, кроме «дай списать», не слышала. Или вы не о студентах спрашиваете?

Хозяйка комнаты заразительно рассмеялась:

— Не скромничай, дитя мое! Мне одна маленькая птичка начирикала, что у тебя связь с неким молодым человеком из Нижнего города.

— А что, правилами нашего учебного заведения это запрещено? — вздернула я подбородок. Птичка, ага. У меня похожая есть — ветер называется. Таких гадостей иногда начирикает, только держись.

— Нет, что ты! Скорее приветствуется. Ведь жар страсти часто соседствует с вихрем магии. Просто я удивлена, что твои родственники не препятствуют вашему общению.

Я мысленно сосчитала до десяти, вдохнула, выдохнула…

— Мэтресса дель Соль, могу я попросить вас не поминать моих родственников всуе? А если вы имеете в виду кого-нибудь из клана Терра, к примеру, дона Филиппе Алехандро…

Если бы она не остановила меня, пара-тройка крепких словечек подпортили бы воздух Квадрилиума.

— Прекрати! Маленькая кривляка! С чего ты решила, что можешь оскорблять почтенного старца? Ты связана с доном дель Терра узами крови и будь добра проявлять уважение!

Я слегка покраснела и не на шутку обиделась. Если бы не обязательства перед наставницей, я бы ей объяснила, что в советах подобного рода не нуждаюсь.

— Теперь поговорим о ближайшем будущем, — насладившись моим безмолвным возмущением, продолжала наставница. — С тобой хочет поговорить один человек. Почему-то именно с тобой. Постарайся сегодня в первый час тьмы незаметно выбраться из здания. Наш покровитель ждет результатов.

— Мне очень жаль, но на сегодняшний вечер у меня другие планы.

— Ах, я забыла… Завтра экзамен? Позволь мне не поверить, что ты собираешься корпеть над фолиантами.

Я закусила губу. Всем и так ясно, что для виду ломаюсь. А сама не то что пойду, вприпрыжку побегу поручение выполнять. И вызнаю все, что требуется, и отчет подробный составлю. Права была бабуля: беда с девкой, то есть со мной.

— Мне будет позволено удалиться?

Я встала со стула, не дожидаясь разрешения, и устремилась к выходу.

— А если я пообещаю тебе рассказать нечто о том, что тебя интересует?

— Я лучше сама как-нибудь в книжках умных ответы найду, — ответила я через плечо.

— И много там написано о том, чем мы с тобой вот уже целый год тайно занимаемся? Неужели не хочешь досконально и этом разобраться?

Я замерла. Видя мою заинтересованность, Бланка продолжала:

— Не знаю, что тебе пообещали за содействие, но существуют люди, которые могут предложить больше.