Мать и Колыбель (СИ)

От таких мыслей становилось гораздо грустнее, чем она ожидала. Девушка не покидала по ночам своей комнаты, не посещала увеселений принца. Укрывалась в темноте своей спальни, снова и снова воскрешая в памяти образ Гаральда. Он снова и снова вставал перед нею — высокий, широкоплечий, элегантный; то серьёзный, то спокойно улыбающийся. Она прижимала ладони ко лбу, к глазам, к губам, ворочаясь в постели и засыпая только под утро.

Между тем каждое утро дарило ей удовольствие пробуждения и надежду на новую встречу с ним. Ровно через неделю после их первого занятия в библиотеке молодая женщина решила выйти в парк более коротким и безлюдным путем, который открыл ей брат пару дней назад.

Спустилась по узкой лестнице этажом ниже и уже собралась пройти по тёмному коридору, который вёл к ещё более узкому, а потом уже расширялся, как услышала за углом приглушённые мужские голоса. Судя по тону, их обладатели ссорились.

Повинуясь увещеваниям совести, Акме собралась развернуться и тихо уйти, пока её не заметили, но, вспомнив беседу с Лореном о выживании, прижалась к стене и прислушалась, спрятавшись за небольшим выступом в стене.

— Мой род издавна служит карнеоласским королям всей верой и правдой! Я много лет пытался заслужить доверие короля. И я его заслужил. А ты порочишь моё имя, потакая этому мальчишке! — обычно холодный и ровный голос было сложно отличить от нынешнего гневливого шипения, но Акме без труда узнала Аберфойла Алистера Прация, герцога Атийского.

— Этот мальчишка — сын вышеупомянутого короля, — ввернул Гаральд.

— И сын короля порочит имя своего отца, — высказал своё недовольство Аберфойл. — Придёт время, и Трену окончательно наскучит разнузданность принца, и он отлучит его от двора. Вместе с ним и тебя, ибо ты — завсегдатай его увеселений.

После короткой паузы Гаральд тихо и сурово произнёс:

— Ваша Светлость, я должен служить интересам государства, и я им служу, я им верен. Что до нравственности — любой королевский двор страдает от её нехватки. Что поделать, второй сын короля любит развлечения. Пусть радуется, что другой его сын, наследник престола, боготворит его решения и приказания.

— Прекрати говорить о своём короле в подобном тоне!

— Ваша Светлость, я шпионил и шпионю по приказу Его Величества. Чего ещё вы требуете от меня?

— Осмотрительности. Даже не во имя моих интересов, а во имя своих. Он вышлет тебя и, чего доброго, лишит тебя права наследования моего герцогского титула, как Арнила лишит права наследования престола.

— Не беспокойся, я намерен сопровождать Ринов в Кунабулу.

На коридоры опустилась оглушительная тишина. Акме затаила дыхание и перепачкала платье в паутине — так она вжалась в стену.

После продолжительного молчания герцог Атийский растерянно прошипел:

— Нет! Ты обезумел!.. Ты не посмеешь!.. Ты нужен здесь!..

— У Трена довольно широкая сеть осведомителей. И он ничего не потеряет от моего решения, — в голосе Гаральда слышалась усмешка.

— Ты не знаешь, что такое Кунабула! — очень тихо и будто спокойно произнёс Аберфойл Алистер; он всячески сдерживал голос, но тот дрожал. — Знаешь ли ты, что ждёт этот несчастный отряд и этих детей, которые якобы могут остановить полчища тварей своей Силой? Их сметёт неистовая чёрная Сила, которую может уничтожить лишь многотысячная армия. Что смогут ей противопоставить эти кибельмидские целители?

Акме вздрогнула от возмущения. Но вместе с возмущением подняли голову и назойливые сомнения, неотступно следующие за нею везде, невысказанные и мучительные.

— Зачем же ты и твой возлюбленный король посылаете их в Кунабулу?

— Ты взрослый мальчик, Гаральд. Должен понимать, почему Трен посылает их. Рины — мертвецы. Они сгинут в Иркалле!

— Замолчи!..

Девушка прижала ладонь ко рту, чтобы не произнести ни звука. «Да как он смеет?!» — с ужасом и возмущением подумала она, сжав кулаки. Акме услышала звук, похожий на рычание, а затем признаки короткой борьбы.

— Прекрати вести себя, как мальчишка! — рявкнул герцог. — Ведьма ослепляет нас своими россказнями о какой-то Силе! Она хочет возвести Лорена на престол!.. Желает посеять смуту в государстве, чтобы её возлюбленные Рианоры снова стали править в Карнеоласе! Рианорской Силы не осталось после Атариатиса Рианора! У нас есть армия, которая станет ещё могущественнее, если воссоединить её с вооружёнными силами Эрсавии, Сильвана, Нодрима и — тем более — Полнхольда; может, и Акидии. Борьба против общего врага должна быть в их интересах! На что способна эта призрачная Сила двоих детей против озлобленных полчищ Кунабулы? Гаральд, ты мой единственный сын!.. Что останется мне, если ты не вернёшься из Кунабулы? Что останется Атии?..

— Наконец вы, Ваша Светлость, решили вспомнить, что я не только ваш слуга, раб, наёмный убийца, но ещё сын, — горько усмехнулся Гаральд.

— Я всегда помнил об этом, — тихо и будто скорбно произнёс герцог. — Что найдёшь ты там, кроме погибели?

— Свободу, отец.

— Ты будешь лишён наследства, если ослушаешься меня.

— Придётся тебе переписать завещание на имя моих нодримских кузин. Им оно куда нужнее.