Мать. И снова ответы Матери

специальный номер, посвященный Шри Ауробиндо, готов. Материал подготовлен, но я не хочу частично публиковать переведенное мной, и потому хочу отложить публикацию, если не отменить вовсе.

Я чувствую себя слегка подавленным. Думаю, что мои переводы неудовлетворительны.

Я не знаю, что мне делать. Думаю, на то есть Ваша Воля, чтобы номер не вышел в настоящий момент, и отсюда – во мне неудовлетворенность. Потому что вплоть до последней недели я был полностью удовлетворен своей работой. Если это против Вашей Воли, как же мне выполнить эту работу?

Ты, должно быть, очень напряженно работал над переводом, вот почему сейчас ты неудовлетворен и подавлен. Но я уверена, что перевод хорош, и не вижу причины откладывать его публикацию.

С моей любовью и благословениями.

24 мая 1939 г.

Я получила письмо от Абхая. Ты можешь написать ему: «Для того, кто связан с Ашрамом, абсолютно не может быть и речи о том, чтобы вмешиваться каким-то образом в политику. Он ни в коем случае не должен идти к господину Акбару Хидари (это было бы совершенно бесполезно в любом случае). Если бы он пошел, и господин Акбар сказал бы нам об этом, мы были бы обязаны отмежеваться от его действий, как не санкционированных нами». Ты можешь послать ему наши благословения.

3 июня 1939 г.

Мое дорогое дитя,

я всегда здесь, близко к тебе – в тебе самом, и мои благословения с тобой.

19 июня 1939 г.

Мать,

сегодня X пришел за книгами. Я сказал, ссылаясь на Вас, что это невозможно. Он не уходит. Он говорит, что должен остаться подле Вас и что в действительности у Вас нет возражений против того, чтобы он остался.

Это абсолютно неверно; и Шри Ауробиндо, и я хотим, чтобы он уехал, потому что мы убеждены, что атмосфера Пондичери неблагоприятна для его психического равновесия, а климат вреден для его здоровья.

21 июня 1939 г.

Абхая пишет мне, что он хочет забрать тебя с собой в Гурукулу.

Я еще не ответила ему.

Сперва я хочу спросить тебя, что ты об этом думаешь.

Конечно, если ты спросишь меня, то я скажу, что не понимаю, почему ты должен ехать. Но ты обязан откровенно поведать мне свои собственные чувства.

Любовь и благословения.

25 сентября 1939 г.

(Ученик сообщил Матери, что он не желает покидать Ашрам, но уехал бы в том случае, если бы она захотела отослать его.)[26]

Я вполне довольна твоим ответом, хотя это не является для меня сюрпризом. Я знала о том, что творилось в твоем сердце, но хотела, чтобы ты написал это, и я бы могла категорично сказать Абхая: «Нет».

Можешь быть вполне уверен, что я не отошлю тебя отсюда.

Дорогое дитя, моя любовь и благословения.

25 сентября 1939 г.

Мать,

я хотел спросить Вас, не являются ли размышления о Вашей работе частью размышлений о Вас. Если это приближает меня к верной позиции, то если даже я и не могу всегда помнить о Вас, я, тем не менее, могу помнить о Вашей работе и думать о ней.

Да, это, действительно, хорошо.

27 ноября 1939 г.

Мать,

я не пользуюсь никакими постельными принадлежностями, ни балдахином от комаров, ни даже подушкой. Я сплю на койке, ничего не подстилая, или на полу, на коврике. Мне сказали, что Вам это не нравится. Правда ли это? Конечно, прежде я делал это как акт аскетизма, но сейчас – нет. Я привык к этому и не вижу никакой причины, чтобы Вы тратили больше денег без необходимости. Надеюсь, Вы не возражаете.